В объятиях заката - Браун Сандра

— У меня была жена. Виктория Джентри была моей женою — единственной. Я любил ее. С тех пор как она умерла, не прошли еще и две полных недели. Как можете вы предлагать, чтобы я предал ее память и взял другую женщину?

— Прежде чем вы меня «возьмете», я покончу с собой, — огрызнулась Лидия.

— Вот, видали? — Ма была преисполнена решимости продолжать спор. — Одну загвоздку, можно сказать, разрешили. Тебе, Росс, не нужна другая женщина. А Лидии — другой мужчина. И вы можете жить и трудиться сообща только потому, что так удобнее! Она будет заботиться о Ли. Вы — о них обоих. Кажется мне, это самый простой выход. А женитьба — так это только чтоб успокоить этих самых «богобоязненных христиан» вон там, снаружи. — Она кивнула в сторону выхода. — Вы же сами знаете, она ничего особо не значит. Я так думаю, что все пойдет как и раньше.

Росс, закусив кончик правого уса, с неодобрением поглядывал то на Ма, то на Лидию. Сняв с крючка шляпу, он нахлобучил ее на голову.

— Пойду посмотрю лошадей. — С этими словами он вышел.

— Я не пойду за него, — сказала Лидия тихо. Она знала, чем может обернуться женитьба. Долгие годы ее мать провела в рабстве и нужде, пока стыд и унижение не свели ее наконец в могилу. Лидия не собиралась пробовать жить так же.

— Я замуж ни за кого не пойду.

— Так это было тяжко?

— Что — это?

— Да зачинать твоего малыша. Так тяжко, что теперь о мужиках и слышать не хочешь?

Несколько секунд Лидия молча смотрела на Ма, затем перевела взгляд на отверстие выхода. Зря Росс не надел куртку. Снаружи опять пошел дождь.

— Да, — наконец ответила она едва слышно. — Да, очень тяжко. — Воспоминания, ожившие в эту секунду в ее мозгу, заставили ее вздрогнуть от отвращения, — воспоминания, которые она поклялась похоронить навсегда, если только сможет.

Ма вздохнула.

— Я боялась, что примерно так оно все и было. Но это же не всегда так, Лидия. Мистер Коулмэн — он ведь…

— Мужчина! Мужчина, который нужен мне не больше, чем я нужна ему.

— Ну, с этим можно поспорить, — пробурчала Ма себе под нос. А вслух сказала: — Но вы ведь нужны друг другу. Ты сейчас смогла бы расстаться с Ли?

Слезы брызнули из глаз Лидии, как только она взглянула на стоявшую в углу колыбельку. Через несколько недель придется искать ему новую — а то в этой он уже разломает стенки. Но… увидит ли она его через несколько недель? Мистер Коулмэн — любящий и нежный отец, но сумеет ли он учесть все те мелочи, которые так необходимы в уходе за младенцем? Ведь, что ни говори, материнского инстинкта у него нет.

Ма поняла, что ее убеждения начинают действовать, и поднажала.

— И потом, что ты собираешься делать, если они тебя выгонят? А я не думаю, что они позволят тебе дальше с нами остаться. Да еще ребята мои тут — они, знаешь, у меня впечатлительные.

Гордость девушки была явно задета — на что, собственно, Ма и рассчитывала. Лидия вскинула голову.

— Я уж смогу о себе позаботиться.

— Ну, до того ты, видать, не очень с этим справлялась, раз мои ребята нашли тебя полумертвую от голода и усталости, да и крови ты потеряла немало. Тряпки тебя едва прикрывали, денег не было. Голодная. Что говорить, времена сейчас такие, что женщине одной нелегко. — Ма пристально посмотрела на девушку. — Тем более если она бежит от кого-то.

В глазах Лидии метнулся страх — и Ма, увидев это, поняла, что попала в точку.

— А молодая жена с ребенком вряд ли у кого вызовет подозрение, а? — Она шагнула к выходу, но остановилась на секунду, чтобы высказать последнее соображение. Лидия сидела на низком табурете, отрешенно глядя в пространство и глубоко задумавшись. — Все ведь могло быть гораздо хуже. Я догадываюсь, что нрав у мистера Коулмэна, как у самого Сатаны — но он умеет его обуздать, вот что главное. И не думаю, чтобы он был способен обидеть тебя, как другие мужчины. Об этом подумай. — Сказав это, Ма вышла.

Многое из того, что сказала Ма, показалось Лидии разумным. Выйдя за мистера Коулмэна, она могла остаться с Ли. Она любила малыша, и, похоже, он ее тоже — по крайней мере, он ее узнавал. Стоило ей сказать ему что-нибудь — и его круглая головенка тотчас поворачивалась на ее голос.

Мистер Коулмэн ведь не злой человек — не то что те, с которыми довелось ей жить двенадцать лет. Немного резкий, горячий, гордец — но в общем с Ма она была согласна. Он мог на нее сердиться — но никогда бы в жизни не ударил ее. Возможностей у него было уже предостаточно — но раз до сих пор он не сделал этого, значит, и дальше не станет.