Роковое сокровище - Гарвуд Джулия

— Буду благодарна за любую помощь, — пробормотала девушка. — Рана несерьезна, но боюсь, туда попала грязь.

Джиллиан в самом деле не думала, что дела обстоят настолько плохо, но Энни побледнела как смерть, увидев состояние раны.

— Ах, девочка, ты, должно быть, страшно мучаешься! Бродик и его люди сгрудились вокруг, чтобы получше разглядеть, в чем дело. Алек в панике обхватил Джиллиан за моги.

— Но как, во имя неба, это случилось? — охнул Дилан.

— Порезалась, — коротко объяснила Джиллиан.

— Нужно вскрыть рану и выпустить гной, — прошептала Энни. — Лэрд, вам придется остановиться у нас дня на два. Она благородная леди, потому я не могу причинять ей лишней боли, и лечение пойдет медленно.

— Но я не вправе тратить так много времени, — запротестовала Джиллиан.

— А будь она мужчиной? Что бы ты сделала? — осведомился Бродик.

Энни, посчитав, что он задал вопрос из праздного любопытства, объяснила:

— После того как гной выйдет, налила бы материнского огня на открытую рану, и хотя это варево мгновенно излечит хворь, мало кто способен вынести такое лечение.

— Я видел, как закаленные воины при этом вопили, будто младенцы, — вставил Кевин.

Бродик промолчал, предоставляя решение на усмотрение самой Джиллиан. Девушке казалось, что Драммонды преувеличивают опасность, но если и нет, какая разница? Она не может позволить себе разлеживаться в постели.

Бродик, казалось, читал ее мысли.

— А те воины, которых ты лечила материнским огнем, уезжали сразу или провели у тебя несколько дней? — допытывался он.

— Сразу, стоило только положить на рану исцеляющий бальзам.

— Это те, кому посчастливилось выжить, — заметил Кевин. Уловив едва заметный кивок Джиллиан, Бродик велел:

— Ты применишь этот способ, а Джиллиан не издаст за это время ни звука, потому что она истинная Бьюкенен.

Господи, словно это все объясняет! Бьюкенен! Подумаешь!

— И поэтому я стану молчать как рыба, несмотря на боль? — иронически осведомилась Джиллиан, забавляясь столь невероятной спесью.

— Именно, — серьезно кивнул Бродик.

Девушка с трудом подавила почти непреодолимое желание оглушительно завопить, подобно дикарке, еще до того, как Энни коснется ее, лишь бы насолить этому напыщенному болвану. Но не стоит расстраивать эту добрую женщину и Алека. Ничего, дай только остаться наедине с Бродиком, она живо напомнит, что не имеет никакого отношения к Бьюкененам и должна Бога за это благодарить, ибо все Бьюкенены слишком о себе мнят. Она заметила также, что, когда Бродик запретил ей кричать, воины согласно кивнули. Ну нет, не дождутся. Она заорет так, что у них уши заложит!

Энни снова побелела и съежилась, услышав приказ лэрда. Подойдя к мужу, бедняжка что-то быстро прошептала ему на ухо. Джиллиан удалось уловить всего пару слов, но этого было достаточно, чтобы понять: Энни просит у Кевина разрешения дать Джиллиан сонное зелье.

Кевин передал слова жены Бродику, пока Энни бегала по комнате, собирая нужные лекарства. Прежде чем Бродик успел ответить, заговорила Джиллиан:

— Не желаю, чтобы меня одурманили. И хотя ценю ваше сочувствие, но мне понадобится светлая голова, чтобы продолжать путь.

Бродик кивнул, но Джиллиан так и не поняла, с кем он согласен.

— Поверьте, я знаю, что говорю, — настаивала она. — Не нужно мне снадобья.

Но тут Алек отвлек ее внимание, дернув за рукав. Наклонившись к нему, она краем глаза заметила, что Энни бросила в кубок щепотку порошка и добавила вина.

— Что тебе? — прошептана Джиллиан.

— Ты меня выдашь? — встревоженно шепнул мальчик.

— Это насчет моей раны?

Мальчик закивал так усердно, что подбил макушкой ее подбородок.

— Нет, и перестань волноваться.

— Ладно, — успокоился он. — Только я есть хочу.

— Потерпи немного.

— С вашего разрешения, лэрд, я хотел бы поднять кубок за вас и вашу невесту, — объявил Кевин.

— Но я не… — начала Джиллиан.

— Дозволяю, — перебил Бродик.

Девушка нахмурилась, не понимая, отчего он не разъяснил недоразумение, но все же решила обождать. Кевин поставил перед ней кубок, а остальные отодвинул подальше, чтобы кто-то по ошибке не перепутал. Кевин придумал неплохую уловку, и хотя намерения у него были самые добрые, девушку неприятно укололо, что с ее желаниями не посчитались. После того как тост будет произнесен, ей придется выпить, иначе ее посчитают неучтивой. Оставалось только одно.