Розовая гавань - Коултер Кэтрин

— Значит, тебе рассказали об этом Агнес и Алиса? А кто из моих людей разболтал им такие подробности?

— Алиса никогда не делает поспешных выводов, особенно щепетильно она проверяет сведения о мужских способностях. Полагаю, она многих опросила. Во всяком случае, она говорила с Гвентом и уверяла, что он никогда не лжет, по крайней мере ей.

Северн не знал, кем себя считать: ослом или счастливцем? Несомненно лишь то, что он выиграл. Он полностью удовлетворен женой, а она приходит в экстаз от его ласк.

— Поверь мне, Гастингс, сейчас я обращаюсь с тобой так, как обращался бы с самого начала, не будь ты такой… такой…

— Что ты хотел сказать?

В спальне было темно, вряд ли она увидит лукавое выражение на его лице.

— Ну, хорошо. Что тебе больше нравится: мегера, торговка или ведьма?

— Уж не хочешь ли ты сказать, что мы ссорились по моей вине?

— Конечно. Ты заносчива, упряма, как мул, а я человек мирный. Я не хотел с тобой ссориться, это ты билась насмерть из-за пустяков, которых я даже не помню.

Не выдержав, Гастингс ударила его кулаком в живот. Это оказалось для него полной неожиданностью. Сначала он застыл от боли, затем прижал ее к кровати, не позволяя вырваться. В следующий же момент Северн понял, что желает лишь одного — слиться с нею, без лишних слов, немедленно. Нет, он не может. Она еще не готова его принять, он причинит ей боль. Гастингс опять назовет его скотиной. Он уничтожит чудо.

Когда рука скользнула к месту, куда Северн так нетерпеливо стремился, он чуть не заплакал от восторга. Она ждала его и неистово ответила на ласку.

— Гастингс, как же так? Как ты можешь хотеть меня, если я не успел еще поцеловать тебя и подготовить?

Она смущенно закрыла лицо руками, но не собиралась отказываться от желаемого.

— Иди же ко мне, Северн. Быстрее. Ну, пожалуйста.

И он ворвался в нее, чувствуя, как она вбирает его в себя все глубже, глубже. Северн едва не умер, сдерживая крик, но все-таки не удержался. Лишь раз. В тот же миг его мать подскочила со словами:

— Черт побери, на замок напали? Где муж?

Где сыновья?

Северн, еще изливая последние капли семени, сделал отчаянную попытку овладеть собой. Вместо него ответила Гастингс, и ее голос даже не дрогнул:

— Миледи, ничего не случилось. Просто ваш сын закричал во сне, такое с ним иногда бывает.

— Ах, вы меня утешили. — Леди Морайна снова легла, и через несколько минут ее дыхание опять стало ровным и глубоким.

Гастингс еще не достигла пика блаженства, а Северн обязательно хотел доставить ей удовольствие. На сей раз он уже не был таким неистовым, то и дело останавливался, с радостью чувствуя, что его плоть не утеряла твердости и мужская сила все еще при нем.

— Я хочу видеть тебя, Гастингс. Ты опять готова ударить меня?

— Нет, — выдохнула она, потянувшись к его губам.

В момент экстаза, когда Гастингс напрочь забыла о спящей рядом свекрови, он закрыл ей рот поцелуем, вобрав в себя ее крики.

— У тебя замечательные ягодицы, Гастингс, — пробормотал он, засыпая. — Я берусь привести Лэнгторн в порядок снаружи, если ты займешься им изнутри.

— Да, займусь, — прошептала она, легонько ухватив зубами его за плечо, которое только что кусала в порыве страсти. — А я довольно успешно справилась с вами, милорд?

Но тот уже спал, по крайней мере ей так показалось. Даже всхрапнул как-то слишком громко. Или фыркнул от смеха?

Засыпая, Гастингс подумала, что ей ужасно нравится лежать рядом с этим человеком.

Когда Северн открыл глаза, жены в постели уже не было. Мать спала, и он встревожился, но, подойдя к ней, убедился, что леди Морайна дышит глубоко и ровно.

В зале обеденный стол был накрыт белоснежной скатертью, а на нем стояло приготовленное для хозяина блюдо. Несколько служанок резали ароматный свежий хлеб, ставили масло и эль, а для лорда подали жареного каплуна. Северн велел жене заняться Лэнгторном изнутри, и, видимо, она принялась за дело. Но как ей удалось сделать все столь быстро? И где, кстати, она сама?

Он принялся за трапезу, усадив рядом Гвента и Тарстона. Гленда прислуживала мужчинам, и хотя физиономия у нее была весьма кислой, двигалась она проворно.

Где же Гастингс?

Он уже кончил завтракать, когда в зале вдруг наступила полная тишина. Подняв глаза, Северн увидел мать. Он никогда бы не поверил, что это она, если бы рядом не стояла Гастингс. Чудесные каштановые волосы леди Мораяны были заплетены в косы и уложены вокруг головы, красивое платье облегало фигуру, пышные рукава, присобранные на локтях, свисали почти до пола, на золотой цепочке вокруг пояса висела связка ключей. Мать обернулась к Гастингс и засмеялась какой-то шутке. Нет, это не был истерический хохот умалишенной, а милый смех.