Розовая гавань - Коултер Кэтрин

— Я зашла поболтать с Гастингс, а теперь хочу пойти и снять платье. Я сейчас же его верну.

— О чем вы болтали?

Но Марджори лишь с улыбкой покачала головой. Северн проводил ее глазами и обернулся к жене:

— Почему ты не стала обедать? Зачем утащила с собою Триста? Я звал его, но ты не отпускала. О каком платье она толковала? А, Гастингс?

Глава 21

Как бы ей хотелось иметь сейчас в руке кинжал, но у нее был лишь Трист.

— Стул починили. Тебе известно, что кто-то подпилил ножку? Ты не находишь это странным? И почему ты опять собирался подать ей мое кресло?

— Чушь какая-то. — Он казался смущенным, однако туг же разозлился. — Да что с тобой случилось?

— Я чувствую себя вполне сносно. А ты успел разузнать про седло? Твое седло?

— Ну да, это было мое седло. По-твоему, я сам велел его сбросить?

— Нет, это слишком хлопотно. Если бы ты захотел отделаться от меня, то придушил бы и все.

— Вот именно.

Северн начал раздеваться. Она повернулась к нему спиной и вскоре почувствовала, как под его тяжестью прогнулась кровать. Он задул свечи.

— Так что случилось с платьем Марджори?

— Это мое платье, и она должна его вернуть. Она сказала, что его дал ты.

— Да, пусть носит. Агнес тоже не видит ничего предосудительного в том, чтобы одолжить ей твое платье. С чего ты взбесилась, Гастингс?

— Я не желаю, чтобы она завладела моей собственностью.

— Это же всего лишь тряпка. Гастингс не ответила, прислушиваясь к его дыханию, которое становилось ровным и глубоким.

— Настоящее проклятие, Трист, — прошептала она. — И что мне делать?

Она не способна терпеть и выжидать, как советует Агнес, сразу выкладывает свои обиды, а Северн потом смотрит на нее так же, как смотрел когда-то на свою безумную мать.

Два дня спустя Гастингс опять поехала в деревню. На сей раз она не свернула в боковую улицу, а оставила Мареллу напротив лавки Томаса. Выскочившая навстречу Эллен прижала Гастингс к груди, причитая, что ужасно испугалась, приняв ее сначала за мертвую.

— Я совсем растерялась, а папаша отнес тебя в дом. Потом я бросилась в замок, и лорд Северн мигом помчался сюда, он даже позволил мне ехать с ним на его лошади.

— Спасибо, Эллен. Ты знаешь, что на меня упало седло лорда Северна?

Эллен знала. Наверняка об этом известно всей деревне, и люди вовсю судачат. Еще бы: лорд по расчету женился на богатой невесте, теперь в замке объявилась несравненная красавица, а под ногами путается жена, в которой отпала всякая нужда. Гастингс представила разговоры, которые ходили по деревне, и ей сделалось дурно.

— Я желаю во всем разобраться. Почему вдруг седла начали падать из окон, как спелые груши?

Эллен заметила мать, следившую за ними из дальнего угла лавки, и спросила шепотом:

— По-твоему, кто-то все подстроил? Чтобы тебя убить? Огромным седлом? Ну, Гастингс, люди не верят, что такое возможно. Хотя некоторые еще сомневаются, но таких мало. Это простая случайность.

Простая случайность. Или все подстроено. Однако не с целью ее убить. Тогда с какой целью? Напугать? Зачем?

— То есть кто-то случайно оказался возле окна, на котором лежало седло, именно в тот момент, когда я проезжала внизу, и, пожалуйста, седло валится мне на голову. Слишком уж глупо. Я хочу расспросить подмастерьев.

— Хорошо, я пойду с тобой.

В лавке шорника пахло красками, дублеными кожами и потом. У мастера работали приказчик и трое подмастерьев. Роберт, плотный коротышка в засаленном фартуке, низко поклонился:

— Леди Гастингс, счастлив видеть вас в добром здравии. Подумать только, именно седло вашего лорда натворило столько бед. Какой ужас, что оно выпало из окна моей лавки. Я все сделаю для вас, милая леди. Только намекните, и я — ваш раб.

Зная мастера Роберта не один год, Гастингс лишь небрежно кивнула. Это хотя бы ненадолго остудит его словесный пыл.

— Мне угодно поговорить с вашими людьми, мастер Роберт.

Часом позже она ела миндальное пирожное, которое только что вынул из духовки мастер Томас.

— Никто ничего не знает. Похоже, в тот день у шорника побывало не меньше пяти человек из замка. Видимо, стоит поговорить с Гвентом.

— Да-да, это добрый малый, — подхватил Томас. — Возьмите еще одно пирожное, Гастингс. Вы тоньше ручки на печной заслонке!

Подъезжая к замку, она столкнулась с мужем, который направлялся куда-то вместе с Марджори.

По крайней мере та уже не красовалась в чужом платье. Неужели удосужилась постирать свое? Гастингс захотелось помчаться следом, но она сдержалась. У нее Много неотложных дел. Настоящих дел, а не любовных интрижек. К тому же она торопилась поговорить с Гвентом, но тот не смог рассказать ей ничего нового.