Несущая свет. Том 2 - Гиллеспи Донна

Во-первых, вы не должны переправляться через Рейн ни днем ни ночью, даже в тех местах, которые узаконены как места обмена и торговли, — здесь Деций вынужден был сделать продолжительную паузу, потому что толпа разразилась взрывом негодования. Гейзар криком призвал всех к тишине. — Во-вторых, вы должны отступить на тридцать миль от восточного берега Рейна, оставив эти земли незаселенными и невозделанными. Все деревни вдоль этой линии должны добровольно сдать имеющееся у них оружие. Наши солдаты явятся за оружием в календы ноября. В-третьих, вы не должны посягать на земли и собственность гермундуров, которые находятся под нашей защитой и покровительством. Вы должны уступить гермундурам соляные источники, именно им я отдаю право на них, потому что этот народ доказал мне свою преданность и находится у меня на службе.

При этих словах негодование достигло своего предела, толпа буквально кипела от возмущения и неистовства. Деций вынужден был прервать чтение. Неужели римляне всерьез полагают, что хатты покорно сложат оружие, в то время как их извечный враг, отравляющий их колодца, уводящий их лучших коней, завладеет драгоценными соляными источниками, необходимыми им, как воздух, потому что соль является единственным средством сохранить мясо, самый ценный продукт питания.

— И в-четвертых, за совершение многих злодеяний и за унижение и оскорбление Образа Божественного Императора вы должны выдать нам женщину по имени Ауриния для сурового наказания.

Ауриана не была удивлена этим требованием римлян, хотя, услышав эти слова, почувствовала ужас загнанного в угол зайца; кровь застучала у нее в висках.

— Передай этим свиньям, что мы скорее выдадим своих собственных матерей, — это был голос Витгерна; и его возглас был подхвачен громом одобрительных криков, сопровождаемых душераздирающим лязгом железа о железо и стуком щитов. Она была для них Дочерью Ясеня, живым священным символом. Эта страстная единодушная поддержка поразила Ауриану и тронула ее сердце, на глазах у нее закипели слезы.

Но затем она заметила грозные приметы и почувствовала новый прилив страха. Справа от нее вблизи священного дуба располагалась большая группа воинов, хранивших суровое молчание. Среди них были люди Гундобада, которые все еще не могли простить ей унижения и разорения своего вождя после его попытки жениться на Ателинде; здесь же был заклятый враг Аурианы Вульфстан, сын Гейзара, который сразу после смерти Бальдемара начал собирать свой собственный отряд воинов; там же сидели и люди старого соратника Видо, Унфрита, который на протяжении всех этих лет считал семью Аурианы ответственной за смерть Видо. Ауриана заметила, как многозначительно посмотрел Гейзар на этих враждебно настроенных к ней воинов, и ее охватило такое чувство, будто у нее за спиной захлопнулась невидимая ловушка. Ауриана всегда знала, что у нее есть враги, но почему они собрались сегодня все вместе и расположились так близко от нее?

Когда волнение понемногу утихло, Деций продолжал чтение:

— Отныне вы будете собираться на свои собрания не чаще одного раза в месяц. На каждом таком собрании будут присутствовать наши представители для того, чтобы в точности сообщать нам обо всем происходящем у вас. Мы стремимся к миру, но сохранение его зависит от вас.

Вульфстан встал на ноги, вышел вперед и вырвал эдикт из рук Деция Размахивая им над головой, он взревел грозным голосом:

— Чем они собираются сражаться с нами? Вот этой трубкой?

Толпа разразилась громовым хохотом. Вперед вышел Зигвульф и выхватил эдикт из рук Вульфстана.

— Каждый год мы наносим им поражение за поражением! — прокричал он. — И вдруг они указывают нам, что нам делать и чего не делать, будто мать малому несмышленому дитяти! Мы что, их рабы? Неужели мы покорно сунем свои головы в их ярмо?

Поднялся оглушительный шум одобрительных криков, перемежающихся возгласами: «Нет! Никогда!», и лязгом железа о железо, а также стуком деревянных копий о щиты. Вульфстан снова вырвал эдикт из рук Зигвульфа и, бросив его на землю, начал топтать. Когда он вновь поднял его, то толпа, увидев изорванный грязный ненавистный им документ, разразилась новыми криками и шумом возбужденных голосов.

«Глупцы. Неужели они не видят, как изменился мир вокруг? — с горечью думала Ауриана. — Не время смеяться над противником, время ощутить настоящий страх перед его угрозами». Ауриана попыталась встать, но Витгерн удержал ее.