Погоня за счастьем - Линдсей Джоанна

— Я много раз пыталась убедить его изменить решение. Но с годами его состояние только ухудшалось, а периоды просветления становились все короче. Но он все равно оказался тверд в своем решении. Ты не должен был видеть его в таком состоянии или даже знать, что он еще жив. В конце он просто истаял. Не будь он таким сильным и крепким, не протянул бы так долго.

— Но почему ты молчала два года назад, когда он действительно умер?

— Потому что держала слово, — пояснила Элинор. — И если нарушила его, то лишь потому, что не следовало вообще его давать. Я с самого начала была не согласна, но не могла идти против его воли.

— Именно потому и отослала меня? — допытывался Линкольн. — Чтобы я не узнал?

— Тебя слишком интересовала постоянно запертая дверь. Несколько раз я заставала тебя в коридоре. Ты пытался открыть замок. Но дело было не только в этом. Ты действительно становился неуправляемым. Повторяю, вина моя, но я просто не могла уделять тебе больше времени. Поэтому и посчитала, что Ричард заменит тебе отца, по крайней мере на несколько лет, пока ты не станешь старше и умнее. Мы начали обсуждать с ним это еще до твоего столкновения с Макферсонами. А постоянные драки только подтвердили, что ты нуждаешься в мужской руке.

— Ты могла бы найти больше времени для меня, — настаивал Линкольн.

— Нужно было выбрать, — печально вздохнула Элинор. — Ты или твой отец. Мне следовало быть рядом, когда он приходил в себя. Я — это все, что у него было.

— Ты — все, что было у меня!

— Знаю. — Элинор снова заплакала. — Неужели думаешь, что я ни о чем не жалела? Это еще одна причина, по которой я послала тебя к Ричарду. У него находилось время для тебя. Ты стал для него сыном. Все же я попыталась вернуть тебя. Но к тому времени ты не захотел этого.

— Вернуться? А зачем? Чтобы по‑прежнему не видеть тебя? Терпеть твое пренебрежение?

— Линкольн, иначе просто быть не могло. Пойми же! У твоего отца было всего несколько минут в день, в неделю, а иногда и в месяц, когда он снова становился собой. Иногда нам везло, и просветление продолжалось около часа. Но чаще мы едва успевали обменяться несколькими словами. И не будь я постоянно рядом, не услышала бы и этого. Я так его любила! Мое сердце разрывалось каждый раз, когда мы могли поговорить, разрывалось от сознания того, что это не продлится долго и скоро он опять потеряет рассудок. И даже тогда я приезжала в Англию повидать тебя, зная, что, когда он очнется, меня с ним не будет. Но ты редко бывал дома во время моих визитов, а когда и бывал, не желал говорить со мной. Я была беспомощна, не в состоянии объяснить тебе мотивы моего поступка, а без объяснений ты и слушать бы меня не захотел! Видеть тебя было так же больно, как не видеть. Сможешь ли ты понять? И простить?

Линкольн не ответил. Прошло несколько секунд, а он все молчал. И наконец заговорил:

— Простить тебя за то, что без памяти любила моего отца? Разумеется. Простить за то, что не сказала мне всего в тот момент, когда это для меня было важнее всего на свете… не уверен. Впрочем, сомневаюсь, что смогу простить себя самого.

Глава 53

Линкольн ушел. Его холодный тон всего лишь скрывал боль и тоску. И все же последние слова…

Мелисса отчетливо сознавала: что‑то неладно. Похоже, их ждет беда. Теперь он винит себя… непонятно за что. Но она недаром боялась, что это произойдет. И все, к чему она стремилась, отправляясь на эту встречу, пошло прахом. Они с матерью не помирились. Не стали ближе друг к другу. Зато Линкольн обнаружил вещи, о которых ему лучше бы не знать.

Даже представить страшно, что с ним сейчас творится! И невозможно вообразить, каково пришлось До‑налду Россу, вынужденному много лет влачить немыслимое существование, приходить в себя на несколько минут и снова погружаться во мрак! Бедняжка Элинор, годами не отходившая or мужа‑призрака, которого любила так, что отказалась от нормальной жизни и отослала собственное дитя к чужим людям. Невероятно. Что за ужасная трагедия!

Элинор достойна жалости. Она сделала выбор, правильный или нет, но этот выбор оказал свое действие, и теперь она вынуждена смириться с последствием, хотя эти годы честно несла свой крест. Линкольн должен понимать, почему она на это пошла.

— Мне очень жаль, — пробормотала Мелисса. Пустые слова, но что тут можно еще сказать.

— Пожалуйста, не извиняйтесь, — устало отмахнулась Элинор. — Я знала, что он все равно не простит меня, даже если все узнает, поэтому и не пыталась сказать ему раньше. Отослав его в Англию, я еще надеялась, что он скоро вернется. Но по мере того как шло время, становилось ясно, что надеждам не суждено сбыться. В нем накопилось слишком много неприязни ко мне за то, что, как он считал, я его бросила.