Полшага до мечты - Лазарева Ирина

Аня тоскливо вздыхает, представив брата в военной форме, с оружием, каким видела его во время ритуала принятия присяги. Он был таким серьезным, торжественным, левая рука на цевье автомата, в правой текст присяги, голос звонкий и твердый:

— Я, Иртеньев Сергей Семенович, торжественно присягаю на верность своей Родине — Российской Федерации…

Юные вдохновенные лица; для приведения к военной присяге вчерашние школьники выстроились в две шеренги на плацу. Новоиспеченные курсанты совсем мальчишки, юношеская восторженность еще бьет из глаз, но они уже что-то твердо решили для себя и верят, что преодолеют все трудности. Летчиками, однако, станут не все, так Матвей сказал, иные сами уйдут, других отчислят за проступки или неуспеваемость, но многие, в том числе Сережа, станут военными летчиками обязательно. Аня не сомневалась в брате ни секунды — уже успела изучить, хотя узнала о его существовании всего год назад.

— …Клянусь свято соблюдать ее конституцию и законы, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников…

По краям плаца расположились растроганные родственники, нарядные женщины — мамы, сестры и бабушки; мужчины — деды, братья, отцы со строгими соответственно церемонии лицами. Там же Даша с Юрой. Приезд Даши очень обрадовал Сергея, после принятия присяги они долго гуляли одни и не могли наговориться. Юра в военкомате не прошел медкомиссию по зрению, поначалу до смерти расстроился, но потом собрался и поступил в МАИ, чтобы строить самолеты — так он сказал.

— …Клянусь достойно выполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество!

Не подлежит сомнению, что Сережа самый ладный, самый славный и самый красивый. Конечно, точно так же думает каждая мать о своем сыне, сестра о брате — теперь военнослужащем.

Матвей, слушая слова присяги, вытянулся, как будто сам принимал ее во второй раз.

Матвей… Кто знает, когда они снова встретятся, как сложится их жизнь. Винить некого, все просто, негоже обманывать саму себя. Ей надо лишь решиться примкнуть к лебединой стае, занять место в строю, пусть не на небе — на земле, встречать и провожать легкокрылых пленников небес — им жить на воле по своим законам, преодолев притяжение земли и земных страстей.

— Мама, смотри, самолет, — кричит Тёмка, указывая пальчиком в небо.

В чистейшей синеве, высоко-высоко тянется белая как лебяжий пух полоса за движущейся невидимой точкой.

— Это дядя Матвей, видишь?! — ликует малыш. — Правда же, это дядя Матвей? Мам, а знаешь, когда я вырасту, тоже стану летчиком.