Формула одиночества - Мельникова Ирина

– Значит, ваш отец знал о тайнике?

– Мы с ним до истории с колье на эту тему не разговаривали. Вообще-то тайник мне показала мама.

– В комнату можно пробраться незаметно? – в упор посмотрел на нее Олег.

– Можно. Когда-то это была моя спальня, так что я знаю все ходы и выходы. Но даже если мачеха знает о тайнике, не думаю, что она хранит в нем бумаги, которые могут ее скомпрометировать, – недоверчиво усмехнулась Марина. – Комната заперта на ключ. И мачеха вряд ли позволит произвести обыск без санкции прокурора. На это должны быть веские основания. – Марина покачала головой. – Она очень хитрая особа и давно уже, наверное, все перепрятала.

– А если не успела? Ведь все произошло внезапно, для нее неожиданно! И пожар, и смерть вашего отца.

Марина смерила его скептическим взглядом.

– А если все это было спланировано заранее? Если она успела подготовиться?

Субботин хитро прищурился:

– Я вас уверяю, что нет! Ваша мачеха порывалась остаться в своей спальне, но врачи настояли, что она должна лечь в больницу. По моей просьбе, естественно, настояли. Кстати, никакого приступа у нее не было. Все это форменный спектакль!

– Я об этом догадалась, – улыбнулась Марина.

– И еще один факт, который подтверждает, что в кабинете или в тайнике, не суть важно, кое-что имеется. Ольга Борисовна просила Молодцова, чтобы он побывал в ее комнате, якобы ей понадобилась записная книжка. Но ключ он странным образом потерял, – Олег хитро прищурился, – и по этой причине в комнату не попал.

– Откуда вы знаете, что она передавала ему ключ и что он его потерял? – изумилась Марина.

– Оттуда, – рассмеялся Олег. – Неужто вы думаете, что я упущу возможность проконтролировать беседы Ольги Борисовны с теми, кто ее посещает?

– Вы поставили прослушку? – догадалась Марина. – Значит, и наш разговор для вас не секрет?

– Не секрет, – развел руками Олег. – Особенно меня заинтересовал вопрос о московской квартире. Откуда такая информация?

– Оттуда, – в тон ему ответила Марина и неопределенно махнула рукой. – Я не уверена, есть ли квартира на самом деле. Но если она существует, вам и флаг в руки. Узнайте, на какие деньги она построена. Уверена, на зарплату сотрудника музея квартиру в Москве не купишь.

– Умничка, Марина Аркадьевна. – Субботин с довольным видом потер ладони. – Считаю, что нам нужно скооперироваться.

– Что вы предлагаете? – Марина посмотрела на него с подозрением. – Я не детектив, чтобы проводить собственные расследования. Но я же сказала, что готова вам помочь. Я знаю, как можно проникнуть в комнату мачехи незаметно. Посмотрим, хранится ли что-нибудь в тайнике. А затем уж ваше дело, как задержать ее с поличным. В конце концов, можно установить прослушку.

– Умничка в квадрате, – откровенно обрадовался Субботин, – я вам только хотел предложить что-то в этом роде, а вы меня опередили.

– Просто я тоже об этом думала, – опустила взгляд Марина. – Я не могу без достаточных на то оснований обвинять мачеху. Это будет воспринято как месть, как ложный донос. Я могла бы сказать о тайнике в ее спальне и раньше, но вдруг там ничего нет?

– Однако она же беспокоилась, Молодцова в свой кабинет посылала, значит, там есть что-то...

– Та же записная книжка, и не обязательно в тайнике, – тут Марина вспомнила слова Ивана, – или информация в компьютере.

– Если в компьютере установлен пароль, то потребуется помощь специалистов, чтобы открыть его. А это долго.

– Не думаю, что мачеха установила пароль. Не те у нее мозги, чтобы додуматься до этого. Молодцов – другое дело. Возможно, его посылали как раз уничтожить информацию, а не забрать документы.

– Из их разговора это не просматривалось, – задумчиво сказал Субботин, – но записная книжка нам тоже интересна. Стоит заглянуть в нее раньше этого типа и, конечно же, опередить Матюхина, который вознамерился завтра встретиться с Ольгой Борисовной.

– Так вы хотите, чтобы я сегодня осмотрела комнату мачехи?

– Непременно, и лучше это сделать поздно ночью, чтобы никто не шатался рядом с домом.

– Вы пойдете со мной?

– Пойду, буду, как говорится, стоять на стреме, а в комнату вам придется проникнуть одной.

– А если меня застукают? – улыбнулась Марина.

– Вы можете всегда отвертеться, – весело заметил Субботин, – а вот если схватят меня... Это уже незаконное проникновение в чужое жилище.

– Хорошо, договорились, но я надеюсь, что вы меня отмажете, если меня все же застукают на месте преступления. Самое печальное, если в тайнике обнаружится переписка с любовниками, и только.

– Вы боитесь?

– Знаете, я приехала сюда из Абхазии. И там попала в такую переделку, что теперь ничего не боюсь.

– Про Абхазию мне известно, – опять одними губами улыбнулся Субботин.

– Откуда? – поразилась Марина. – Я даже Матюхину об этом не рассказывала.

– Я пытался вас разыскать. Позвонил в Тесинск. Мне дали телефон в Гаграх. Ваша подруга Лариса. Я разговаривал сначала с Анжелой, затем позвонил своим гагринским коллегам. Когда-то я учился в школе КГБ вместе с их начальником. Так что я владею всей информацией.

Марина покачала головой:

– С вами не соскучишься. Но раз мы заговорили об Абхазии, то у абхазов есть такое слово «аламыс». Если ты поступаешь по аламысу, значит, поступаешь по совести. Я поступлю, как мне велит моя совесть, даже если это идет вразрез с законом. Не люблю пафосных слов, но если мачеха замешана в грязных делах, нужно разоблачить ее немедленно. Если не замешана, пусть живет себе и здравствует.

– А что еще подсказывает ваша совесть? – тихо спросил Олег.

– И совесть, и интуиция мне подсказывают, что такой человек, как Ольга Борисовна, свой барыш не упустит. И не дай бог, если это как-то связано с гибелью отца...

– Запомните, преступников у нас карает государство, и если вы усвоили, что такое аламыс, это не значит, что вы усвоили другие обычаи, к примеру, кровную месть, – жестко посмотрел на нее Субботин. – От вас требуется проверить тайник, заглянуть, если получится, в компьютер и изъять на время записную книжку. И затем закрыть свой рот на замок. Остальные действия за мной.

– Понятно, я забыла, что имею дело с профессионалом. На какое время мы наметим это мероприятие?

– На два часа ночи. Но как вы собираетесь проникнуть в комнату мачехи?

Марина пожала плечами:

– Так вам сразу все и расскажи.

– Все-таки вы мне не доверяете?

– Простите, но я мало кому доверяю. Слишком часто меня обманывали.

– Хорошо, принимается, – неожиданно легко согласился Субботин. – Говорите, где мы встретимся?

– За флигелем тоже есть беседка, – сказала Марина. – Ждите меня там.