Голубая ива - Смит Дебора

— Король умер.

А Ламье добавил:

— Да здравствует король!

Глава 7

Мать лежала на большой кровати с пирамидками по углам и плакала, отец громыхал кастрюлями на кухне. Майское утреннее солнце уже палило вовсю, обещая жаркий и душный день.

— Успокойся, мам, — утешала Лили, садясь подле и откидывая спутанные рыжие волосы с ее лба. — Через пару месяцев все пройдет, спина станет как новенькая.

Закусив нижнюю губу, мать взяла себя в руки.

— Доктор, конечно же, прав. Я чувствую себя совершенно разбитой.

Прежде Лили никогда не видела мать такой беспомощной и расстроенной. На пищевом заводе ей сказали, что у нее не хватает сноровки, и в связи с травмой уволили с работы. Мало им того, что она таскала двадцатифунтовые мешки с собачьим кормом по восемь часов в день, нужны еще какие-то доказательства!

Все в душе Лили бушевало, но она не стала подливать масла в огонь:

— Ты не беспомощна, у тебя есть дочь: я помогу, приведу в порядок твои платья, и как только тебе полегчает, ты второй раз в жизни выйдешь в королевском свадебном наряде.

Мать фыркнула, но постаралась выпрямиться, отчего лицо ее исказилось гримасой боли.

— По крайней мере у меня еще крепкие зубы.

— Точчо! Раз ты в состоянии кусать и жевать, ты еще хоть куда.

Лили помогла матери подняться с кровати, и они прошаркали в ванную. В большом зеркале в углу отразились два сгорбленных рыжих ангела в длинных хлопчатобумажных ночных сорочках. Побледневшая мать, согнувшись в три погибели, еле ползла рядом с раскрасневшейся от тяжести Лили.

Лили подвела мать к зеркалу в ванной, та махнула на дверь:

— Спустись и посмотри, приготовил ли отец яичницу. Остальное я сделаю сама, чтобы уж совсем не расклеиться.

На лице матери застыло упрямое выражение. Лили вбежала на кухню, чмокнула отца в щеку и отняла у него чашу, в которой он крюком взбивал яйца.

— Ты заржавеешь, — пошутила она и вытерла крюк кухонным полотенцем.

Он силился улыбнуться, но как-то отрешенно опустился на стул и застыл над кружкой кофе, уставившись в одну точку. Лили встала к плите и вдруг, улучив момент, объявила:

— Я получила работу. Тетушка Мод договорилась с Фридманами. После школы я буду работать в их оранжерее.

— Тебе же только четырнадцать, — возразил отец.

— Поэтому я спрашиваю твоего разрешения. — Она посмотрела на отца в упор. — Подумай. Каждое утро ты по пути станешь отвозить меня на работу, а вечерами забирать домой. Мы с тетей Мод уже все продумали. Это же пять долларов в час, папа! Без налогов. Они будут платить из кассы, поскольку мистер Фридман не хочет заносить меня в книгу.

— Хорошо ли уходить от налогов, все порядочные люди должны платить государству.

— Пап, правительство тратит столько денег, сколько мы и не видели за всю нашу жизнь, а наша семья нуждается в каждом пенни.

— Наслушалась ты тетю Мод и ее сестричек! — Он вздохнул. — Я бы не хотел, чтобы ты так же много работала, как мы с матерью, когда были молоды. Кроме того, этим летом ты начнешь изучать живопись и музыку в общественном центре.

— Тетя Мод уплатит за меня вступительный взнос. Я пройду курсы на будущий год. — Она подалась вперед и выпалила: — Я хочу помочь, это же и мой дом тоже! — Она украдкой бросила взгляд на холл и прошептала: — Я слышала твой разговор с тетей Мод, слышала, что тебе пришлось занять, оплачивая услуги врача. У нас нет другого выхода.

Отца распирало от гордости, но он не подал виду. Лили с горячностью продолжала:

— Очень важно оставить это место за нами. Пусть мои дети вырастут именно здесь. Я ничего не добьюсь в жизни, уповая на чудеса.

Улыбка чуть заметно тронула его губы, но в глазах навеки застыла печаль.

— А когда-то ты грезила, как вернется Артемас Ко-улбрук и сделает тебя принцессой.

Она вспыхнула и гордо вскинула голову:

— Бабушкины сказки! Надеяться на то, что какой-нибудь мужчина посвятит мне жизнь! Это всего лишь социальный миф мира, в котором преобладают мужчины.

— Опять начиталась всяких бредней Маленькой Сис!

— Но это правда, папа!

Она, взгрустнув, замолчала, задумавшись об Артемасе: он все еще писал ей письма, она все еще ему отвечала. Впрочем, в памяти сохранились только смутные воспоминания о прекрасном мальчике.

— Коулбрук окончил колледж, — протянула она. — Думаю, подруг у него хватает. — Она смущенно потупилась. — Я тоже пойду в колледж. Потом буду работать и заработаю много денег. Я хотела бы выращивать растения, может, мне удастся открыть свое дело. — Она подняла глаза и встретила печальный, полный нежности взгляд. — Я отыщу способ осуществить это.