Все только хорошее - Стил Даниэла

— Да?

Скотт еле заметно улыбнулся, глаза его оставались при этом такими же холодными, как и прежде.

— Моя фамилия Фаин.

Берни знал, что ничего иного ему говорить не следует.

— Отлично. — Чендлер просиял. — Вы что-нибудь принесли?

— Принес, — кивнул Берни, но отдавать конверт не торопился.

Чендлер Скотт скользнул взглядом по его одежде и перевел взгляд на его часы. Берни предусмотрительно не стал надевать ни «Патек Филипп», ни даже «Ролекс». Это были часы, подаренные ему отцом еще в ту далекую пору, когда он учился в школе бизнеса. Но даже и они не были слишком уж дешевыми, и Скотт это прекрасно понимал. Он тут же сообразил, что в его сети попала настоящая добыча.

— Да, я смотрю, Лиз нашла себе неплохого муженька…

Берни молча достал из внутреннего кармана пиджака конверт с деньгами.

— Если не ошибаюсь, вы хотели именно этого. Можете пересчитать. Здесь все.

Чендлер скользнул по Берни взглядом.

— А если они фальшивые?

— Вы что — серьезно? — Берни искренне удивился. — Неужели вы думаете, что я стал бы подделывать деньги?

— Такое бывает…

— Сходите с ними в банк — пусть на них посмотрят… Я подожду вас здесь.

Берни старался говорить совершенно невозмутимо. Скотт принялся пересчитывать купюры, не вынимая их из конверта. Было очевидно, что он никуда не пойдет. Все было в порядке. В конверте лежало ровно десять тысяч долларов.

— Прежде чем вы уйдете, я хочу сказать вам одну важную вещь. Не появляйтесь больше. В следующий раз вы не получите ни гроша. Понятно?

Он посмотрел в глаза Чендлеру. Тот криво улыбнулся.

— Принято. — Он опорожнил стакан, сунул конверт в карман блейзера и вновь посмотрел в лицо Берни. — Передавайте привет Лиз. Жаль, что мы с ней не свиделись.

Берни так и подмывало пару раз наподдать этому мерзавцу, который только что, не моргнув, продал родную дочь за десять тысяч долларов. Чендлер же, помахав бармену, вышел из бара и тут же свернул за угол. Берни так и не дотронулся до своего бокала. Он хотел только одного — поскорее вернуться домой, к Лиз, и немного побаивался, как бы Чендлер в его отсутствие не заявился к ним. Впрочем, он понимал, что вероятность этого очень мала — Чендлера, похоже, не интересовало ничего, кроме денег.

Он поспешил на улицу, сел в свой автомобиль и поехал в направлении Бьюкенена и Вальехо. Оставив машину перед гаражом, побежал вверх по крутым ступеням. Берни очень спешил; он влетел в дом, и ему показалось, что там никого нет. Лишь через некоторое время, выйдя зачем-то на кухню, он обнаружил здесь Лиз. Она пекла булочки для него и Джейн.

— Привет.

Он заставил себя улыбнуться. Лиз улыбнулась ему в ответ, и от этого у него на душе стало неожиданно легко. Как он был рад тому, что она дома, что с ней все в порядке… Лиз казалась ему сказочной принцессой, вот только живот для принцессы был несколько великоват…

— Здравствуй, моя хорошая.

Он нежно погладил Лиз, и она положила головку ему на плечо. Она беспокоилась о Берни все это утро, чувствуя себя повинной во всем — и в треволнениях, и в расходах.

— Все в порядке?

— Нормально. Он выглядел именно так, как ты его описала. Насколько я могу судить, ему очень нужны были деньги.

— Ну, значит, в скором времени он снова окажется за решеткой. Он куда больший мошенник, чем это может показаться на первый взгляд.

— Для чего ему могли понадобиться эти деньги?

— Для того, чтобы как-то выжить. Иначе зарабатывать он просто не умеет. Занимайся он с той же энергией честным трудом, он был бы уже главой «Дженерал моторе». — Она улыбнулась. — Он говорил с тобой о Джейн?

— Ни слова. Деньги в зубы — и бежать.

— Отлично. Надеюсь, он больше никогда не вернется. Лиз с облегчением вздохнула и вновь улыбнулась Берни. Как она была ему благодарна, сколько он уже для нее сделал…

— Я тоже на это надеюсь, Лиз.

В глубине души он считал, что от Чендлера Скотта избавиться будет непросто. Слишком скользким и изворотливым человеком, судя по всему, он оказался. Впрочем, вслух Берни этого не произнес. Лиз и так досталось. Он хотел было поговорить с ней об удочерении Джейн, но потом подумал, что лучше перенести этот разговор на то время, когда у нее уже кто-то родится.

— В любом случае тебе следует выбросить все это из головы. Все осталось позади, все в прошлом — понимаешь?.. Лучше скажи, как там поживает наш дружок?

Он погладил Лиз по животу, отчего та засмеялась.

— Он так брыкается! Такое ощущение, что вот-вот родится.

Ребенок был уже таким крупным и тяжелым, что ей было трудно ходить. Ночью Лиз стали мучить острые боли, и Берни заставил ее позвонить доктору. Однако того ее рассказ нисколько не впечатлял, он сказал, что все идет нормально, и посоветовал Лиз поспать.

Дни тянулись бесконечно долго. Прошло еще три недели. Лиз переходила уже десять дней, и это чрезвычайно угнетало ее. Однажды, вернувшись с работы, Берни застал ее плачущей. Лиз была расстроена тем, что Джейн ничего не ест. Он предложил им немного прогуляться, но оказалось, что Джейн простужена, а Лиз — чрезвычайно утомлена. Помимо прочего, ее постоянно мучили боли в бедрах. Берни уложил Джейн, немного почитав ей перед сном, и на следующее утро сам отвел ее в школу, решив не ждать школьного автобуса. Едва он вошел в свой кабинет и занялся просмотром данных за март, пришедших из Нью-Йорка, как тут же с ним связалась секретарша.

— Да?

— На четверке госпожа Фаин.

— Спасибо, Айрин. — Он переключил коммутатор, так и не отрывая глаз от отчета. — Что там у тебя, милая?

Вряд ли он что-то оставил дома, скорее всего Джейн стало хуже, и Лиз хочет, чтобы он забрал ее из школы.

— С тобою все в порядке?

В ответ Лиз захихикала, и это означало, что настроение ее успело кардинально измениться. Когда он уезжал на работу, Лиз была раздраженной настолько, что на его предложение пообедать вместе в каком-нибудь ресторане ответила криком, чего не было еще никогда. Впрочем, Берни прекрасно понимал теперешнее ее состояние и поэтому нисколько не обижался.

— Все прекрасно.

В голосе ее звучали торжествующие, радостные нотки.

— Что-то ты сегодня веселая. Что-нибудь случилось?

— Может быть.

— Что ты хочешь этим сказать?

— У меня отошли воды.

— Вот так раз! Я срочно выезжаю домой!

— Можешь не спешить. Ничего серьезного пока не происходит.

Она сказала это едва ли не победно. Еще бы — они ждали этого момента девять с половиной месяцев.

— Ты, надеюсь, позвонила доктору?

— Конечно. Он сказал, что, пока не начнутся серьезные схватки, звонить ему не надо.

— И сколько же до этого может пройти времени?