Все только хорошее - Стил Даниэла

— Черт возьми, о чем ты толкуешь?

Дети уже легли спать, а Руфь только что вызвала такси, чтобы вернуться к себе в гостиницу. Она по-прежнему ночевала в «Хантингтоне», зная, что и сыну, и ей самой необходимо каждый день хоть недолго побыть наедине с собой. По вечерам она укладывала детей в постель и отправлялась в гостиницу, чувствуя облегчение. Но сейчас он стоит и сверлит ее злобным взглядом. Он явно набивается на ссору, только Руфи не хотелось бы с ним ругаться.

— Ты не понимаешь, о чем я веду речь? По-моему, тебе не помешало бы переехать куда-нибудь в другое место. Сейчас вполне удачное время для того, чтобы переселиться в Нью-Йорк, а если с этим все же придется погодить, переберитесь хотя бы в другой дом. Здесь все напоминает вам о Лиз. Джейн каждый день подолгу простаивает у шкафа с маминой одеждой, вдыхая аромат ее духов. Стоит тебе сунуться в комод, и ты тут же натыкаешься то на сумочку, то на шляпку, то на парик. Нельзя же так себя терзать. Вам надо уехать отсюда.

— Никуда мы не поедем. — Руфи показалось, что сын вот-вот затопает на нее ногами, но она решила не сдаваться.

— Не глупи, Бернард. Ты только мучаешь детей. И себя самого.

— Что за чепуха. Это наш дом, и мы из него не уедем.

— Он не ваш, ты просто снимаешь его. Да и что в нем такого особенного? — В этом доме жила Лиз, благодаря этому он стал особенным, и Берни не находил в себе сил расстаться с ним. Пусть все вокруг говорят что угодно, пусть это кажется им ненормальным. Берни не хотелось убирать вещи Лиз или ее швейную машинку. Ее кастрюли и сковородки по-прежнему стояли на привычных местах. Несколькими днями раньше к ним заходила Трейси и призналась в разговоре с Руфью, что в свое время прошла через такое же испытание и смогла раздать вещи мужа лишь через два года после его смерти. Но Руфь все равно тревожилась. Это не на пользу никому из них. Она была совершенно права, но Берни ни в какую не хотел ее слушать. — Позволь мне хоть забрать детей в Нью-Йорк на несколько недель, пока у Джейн не начнутся занятия в школе.

— Я подумаю на эту тему. — И он действительно подумал и отпустил их. Они уехали в конце недели, так и не оправившись от шока, и после этого Берни стал задерживаться на работе до девяти, а то и до десяти часов вечера. Вернувшись домой, он подолгу сидел в кресле в гостиной, уставясь в пространство, и мысли его устремлялись к Лиз. Он откликался, наверно, только на десятый звонок телефона, когда мать звонила ему.

— Бернард, тебе нужно нанять женщину для присмотра за детьми. — Руфи хотелось, чтобы он заново наладил распорядок жизни, а Берни хотелось, чтобы она оставила его в покое. Будь у него склонность к выпивке, он сделался бы алкоголиком, но он ни разу даже не взялся за бутылку, а все сидел без дела в каком-то тупом оцепенении и ложился спать не раньше трех часов ночи. Постель, в которой больше не было Лиз, стала ему ненавистна. А утром, с трудом добравшись до «Вольфа», он уходил к себе в кабинет и так же бессмысленно сидел там. Берни находился в состоянии шока, и Трейси первой догадалась об этом, но никто почти ничем не мог ему помочь. Она велела ему звонить в любое время, когда захочется, но он ни разу этого не сделал. Трейси неизменно вызывала у него воспоминания о Лиз. Вот и теперь он опять стоял у шкафа, вдыхая запах ее духов, совсем как Джейн.

— Я буду сам ухаживать за детьми, — всякий раз говорил он матери, а она всякий раз отвечала, что это безумие.

— Ты собираешься уволиться с работы?

Она перешла на ироничный тон, чтобы хоть немного растормошить его. Нельзя, чтобы он вот так просиживал целыми днями в бездействии, это опасно. Впрочем, отец Берни полагал, что рано или поздно это пройдет. Он куда сильней беспокоился за Джейн: за три недели девочка похудела на пять фунтов, и ей каждую ночь снились кошмары. А оставшийся в Калифорнии Берни сбросил двенадцать фунтов. Только Александр чувствовал себя хорошо, но, если кто-то произносил при нем имя Лиз, на личике у него появлялось озадаченное выражение, как будто он пытался понять, куда она подевалась и когда вернется. Никто теперь не откликался на его зов: «Маммм… маммм… маммм…»

— Мама, мне нет нужды уходить с работы, чтобы ухаживать за детьми. — Он глупо упорствовал, и это доставляло ему какое-то удовольствие.

— Правда? Ты собираешься брать Александра с собой в магазин?

Он упустил это из виду, приняв в расчет только Джейн.

— Я могу обратиться к женщине, которую нанимала Лиз, пока в школе шли занятия. Да и Трейси будет помогать.

— И каждый день по вечерам ты будешь готовить обед, застилать кровати и пылесосить дом? Не говори чепухи, Бернард. Тебе нужна женщина, и в этом нет ничего зазорного, придется кого-нибудь найти. Когда дети вернутся домой, я могу приехать и подобрать тебе подходящую няню, хочешь?

— Нет-нет. — Он опять заговорил раздраженным тоном. — Я сам справлюсь. — Он постоянно испытывал досаду. На всех вокруг, а порой даже на Лиз, из-за того, что она его покинула. Так нечестно. Она столько всего ему обещала. И столько всего делала для него и для всех. Она готовила еду, пекла и шила, она так нежно их любила и вела уроки в школе чуть ли не до самого конца. Разве прислуга или гувернантка сможет заменить им такую замечательную женщину? Сама идея казалась ему ужасной; но на следующий день он позвонил в агентство и объяснил, что ему требуется.

— Вы в разводе? — звонким голоском спросила его девушка. Семь комнат, домашних животных нет, двое детей, жены нет.

— Нет, не в разводе. Я — похититель, и мне нужно, чтобы кто-то присматривал за двумя детьми. О, черт. У детей… — Он чуть было не сказал «нет матери», но это было бы ужасно несправедливо по отношению к Лиз. — Просто я живу один. У меня двое детей. Сыну год и четыре месяца, а дочке почти девять. Можно считать, что девять. Она ходит в школу.

— Естественно. С ночевкой или без?

— Без ночевки. Она слишком мала, чтобы учиться в интернате.

— Я не о девочке, а о прислуге.

— Ах так… Не знаю, я как-то об этом не подумал. А она могла бы приходить к восьми утра, а вечером после обеда возвращаться на ночь домой.

— У вас найдется, где ее поселить? — Берни призадумался. Если она не будет возражать, можно поместить ее на ночь в комнате Александра.

— Пожалуй, да.

— Постараемся кого-нибудь подобрать для вас. Но их старания не принесли ничего хорошего. Агентство прислало ряд претендентов на место, и, когда те показались в магазине «Вольф», Берни впал в тихое недоумение по поводу выбора кандидатур. Почти никому из них раньше никогда не доводилось ухаживать за детьми, зачастую выяснялось, что они нелегально проживают в стране или что им глубоко плевать на все и вся. Выглядели они весьма неряшливо, а некоторые даже не трудились проявить хотя бы любезность. В конце концов пришлось нанять очень непривлекательную норвежку. Оказалось, что у этой девушки шестеро братьев и сестер, она отличалась крепким сложением и сказала, что ей хочется пожить здесь годик-другой, а также заверила Берни, что умеет готовить. Он взял ее с собой в аэропорт, когда поехал встречать детей. Джейн отнеслась к ней без восторга, зато Александр с любопытством посмотрел на девушку, а потом заулыбался и захлопал в ладоши. Но пока Берни разыскивал их чемоданы и складывал коляску для сына, она бросила мальчика без присмотра, и он чуть было не ушел на улицу. Джейн вовремя хватилась и привела его обратно. Она сердито посмотрела на норвежку, а Берни отрывисто бросил: