Я научилась просто, мудро жить - Ахматова Анна Андреевна

Сравните:

Есенин

• А ты, склонившаяся ниц,
• Передо мной стоишь незримо,
• Шелка опущенных ресниц
• Колышут крылья херувима.

Ахматова

• Так я, Господь, простерта ниц:
• Коснется ли огонь небесный
• Моих сомкнувшихся ресниц
• И немоты моей чудесной?

С. А. Есенин. Фотография 1914 г.

По странному совпадению, в том же 1916 году Цветаева написала посвященные Ахматовой стихи, где Анна Андреевна также предстает перед нами в образе богомолки, только не в розовом, а темном, «с цветиками» платке, и Марина Ивановна, как и Есенин, просит помолиться за нее:

• В темном, с цветиками, платке
• – Милости удостоиться —
• Ты, потупленная в толпе
• Богомолок у Сергий-Троицы.
• Помолись за меня, краса,
• Грустная и бесовская,
• Как поставят тебя леса
• Богородицею хлыстовскою.

* * *

• А! это снова ты. Не отроком влюбленным,
• Но мужем дерзостным, суровым, непреклонным
• Ты в этот дом вошел и на меня глядишь.
• Страшна моей душе предгрозовая тишь.
• Ты спрашиваешь, что я сделала с тобою,
• Врученным мне навек любовью и судьбою.
• Я предала тебя. И это повторять —
• О, если бы ты мог когда-нибудь устать!
• Так мертвый говорит, убийцы сон тревожа,
• Так Ангел смерти ждет у рокового ложа.
• Прости меня теперь. Учил прощать Господь.
• В недуге горестном моя томится плоть,
• А вольный дух уже почиет безмятежно.
• Я помню только сад, сквозной, осенний, нежный,
• И крики журавлей, и черные поля…
• О, как была с тобой мне сладостна земля!

Июль 1916, Слепнево

Гумилев отреагировал на Анрепа (в паре с Недоброво) в соответствии со своим правилом: удар на удар.

Приехав в отпуск в сентябре 1916-го, Николай Степанович познакомился с Ларисой Рейснер, в ту пору начинающей поэтессой, и по обыкновению увлекся. Лариса, благоговевшая перед Ахматовой, смутилась. Она была девочкой из порядочной семьи, еще не тронутой богемой. Но Николай Степанович объяснил, что он и Анна Андреевна только формально муж и жена, а вообще-то давно отпустили друг друга на волю. И хотя ни Гумилев, ни Рейснер чувств не афишировали, Анна Андреевна об этом, увы, узнала…

Роман Гафиза (так Гумилев подписывал свои письма к Рейснер) с Леричкой («Леричка моя, какая Вы золотая прелесть»), как и все влюбленности Гумилева, оказался скоротечным, выдохся уже к лету 1917 года.

Л. М. Рейснер. Фотография. 1920 г.

В его фронтовых письмах второй половины 1917 года Рейснер уже не Леричка, а Лариса Михайловна, да и он не Гафиз, а Н. Гумилев. Не думаю, чтобы эта история, при всей ее краткосрочности, ничуть не задела Ахматову: уж очень хороша была Лариса в те годы. Не было ни одного мужчины, который прошел бы мимо, не заметив ее, а каждый третий «врывался столбом в землю и смотрел вслед». Один из поклонников юной Рейснер утверждал, что Лариса «несет свою красоту как факел».

Но Анна Андреевна слишком хорошо знала своего мужа и понимала, что увлечение Рейснер всего лишь мужская, ревнивая и самолюбивая, реакция на ее чересчур «богатую личную жизнь».

* * *

• Когда в мрачнейшей из столиц
• Рукою твердой, но усталой
• На чистой белизне страниц
• Я отречение писала,

• И ветер в круглое окно
• Вливался влажною струею, —
• Казалось, небо сожжено
• Червонно-дымною зарею.

• Я не взглянула на Неву,
• На озаренные граниты,
• И мне казалось – наяву
• Тебя увижу, незабытый…

• Но неожиданная ночь
• Покрыла город предосенний,
• Чтоб бегству моему помочь,
• Расплылись пепельные тени.

• Я только крест с собой взяла,
• Тобою данный в день измены, —
• Чтоб степь полынная цвела,
• А ветры пели, как сирены.

• И вот он на пустой стене
• Хранит меня от горьких бредней.
• И ничего не страшно мне
• Припомнить, – даже день последний.

Август 1916

* * *

• Буду черные грядки холить,
• Ключевой водой поливать;
• Полевые цветы на воле,
• Их не надо трогать и рвать.

• Пусть их больше, чем звезд зажженных
• В сентябрьских небесах —
• Для детей, для бродяг, для влюбленных
• Вырастают цветы на полях.

• А мои – для святой Софии
• В тот единственный светлый день,
• Когда возгласы литургии
• Возлетят под дивную сень.

• И, как волны приносят на сушу
• То, что сами на смерть обрекли,
• Принесу покаянную душу
• И цветы из Русской земли.

Лето 1916, Слепнево