Семья Корлеоне - Фалько Эд

В тишине, наступившей вслед за этой вспышкой, Корк отметил, как сильно изменился Шон с момента последней их встречи. Юношеская привлекательность бесследно исчезла, состарив Шона и сделав его значительно злее; лицо у него осунулось, глаза запали, губы сжались в узкую полоску.

— Мой брат Уилли лежит мертвый в могиле, — продолжал Шон, обращаясь ко всем собравшимся. — А Донни ослеп, он все равно что мертвый. — Он впервые посмотрел Питу в лицо. — И вот ты предлагаешь нам работать на этих кровожадных ублюдков-макаронников…

— Шон… — начал Пит.

— На меня можете не рассчитывать, что бы ни случилось! — крикнул Стиви, размахивая кружкой. — Я ненавижу этих мерзких итальяшек и ни за что не стану на них работать!

— Кстати, а что они хотят от нас взамен за подобную щедрость? — спросил Корр Гибсон.

— Господа, — сказал Пит, выразительно закатывая глаза к небу, словно прося терпения. — Если только вы, ради всего святого, дадите мне возможность закончить… — Наступила тишина, и он продолжал: — Шон, — он протянул к нему руку, — мы с Корром дали Уилли слово разобраться с Лукой Брази. Мы попросили его дождаться подходящего времени.

— Теперь для Уилли время никогда не будет подходящим, — угрюмо промолвил Шон, снова пододвигая к себе кружку.

— И это лежит тяжким грузом на наших сердцах, — сказал Пит.

Корр постучал дубинкой по полу, выражая свое согласие.

— Но сейчас, — продолжал Пит, — возможно, время пришло.

— Не хочешь ли ты сказать, Пит, что Розато предлагают нам выступить против Корлеоне? — Отодвинув табурет от стойки, Рик Доннелли посмотрел на Пита так, словно тот сошел с ума. — Это же будет чистое самоубийство!

— Они пока что ни о чем нас не просили, Рик. — Запрокинув кружку, Пит опустошил ее наполовину, словно дошел до точки, когда ему срочно потребовалось выпить, чтобы сдержать себя в руках. — Розато сделали нам предложение: мы будем работать на них и получим обратно свой район. Они рассудили, что у нас хватит ума сообразить, что это означает: они отберут район у Корлеоне и Брази, а нам предстоит принять в этом участие.

— Но это же означает кровопролитную войну, — заметил Рик.

— Мы не знаем, что это означает, — сказал Пит. — Но я четко предупредил братьев Розато, что мы никогда не станем работать с Лукой Брази и ему подобными. Я ясно дал понять, что мы хотим видеть Луку Брази мертвым, горящим в аду.

— И? — нетерпеливо спросил Шон. Стало ясно, что Пит наконец завладел его вниманием.

— И они ответили, повторяю дословно: «Раз вы ненавидите Луку Брази, вам прямая дорога работать на нас».

— Черт побери, что все это означает? — спросил Корк, впервые нарушив молчание. Все обернулись на него, словно только сейчас вспомнив о его присутствии. — Теперь Лука входит в семью Корлеоне. Пойдя против Луки, вы тем самым пойдете против Корлеоне, и это возвращает все в самое начало. Как верно заметил Рик, война с Корлеоне означает чистое самоубийство.

— Если будет война, — сказал Корр Гибсон, — Рик и юный Бобби правы: нам нечего и думать тягаться с Корлеоне. А если в драку ввяжется Марипоза, зачем ему нужны мы? У него достаточно своих боевиков, чтобы справиться и без нашей помощи.

— Господа, — сказал Пит, и все натянуто рассмеялись. — Господа, — повторил он, поднимая кружку, словно предлагая тост. — Я не посвящен в сокровенные мысли братьев Розато и Ретивого Джо Марипозы, и вообще кого-либо из итальяшек. Я здесь, чтобы передать предложение так, как оно было сделано мне. Мы будем работать на них и получим обратно свой район. Непременное условие соглашения — полная тишина. Если Розато от нас что-то понадобится, они дадут знать. Вот их предложение. Мы можем согласиться или отказаться. — Допив пиво, он стукнул кружкой о стойку.

— Определенно, им от нас что-то нужно, — задумчиво произнес Корр, словно рассуждая сам с собой, хотя его взгляд скользнул по лицам всех присутствующих. Он повернулся к Питу. — Я скажу, что если Лука Брази окажется в могиле, а мы снова станем заправлять цирком в нашем районе, от подобного предложения отказываться нельзя.

— Полностью согласен, — подхватил Пит. — Для того чтобы работать на ублюдков-макаронников, необязательно их любить.

— Если именно мне доверят всадить пулю в сердце Луке Брази, я с вами, — угрюмо произнес Шон, уставившись в свое пиво.

— Господи, — пробормотал Корк, — как это ни подавай, вы говорите о том, чтобы пойти против Корлеоне.