Семья Корлеоне - Фалько Эд

— Никто не обрадуется тому, что Марипоза обратился к Аль Капоне, — заметил Клеменца, грузно ерзая на тумбочке. — Позвать на помощь неаполитанца в борьбе с сицилийцем… — Он покачал пальцем. — Это никому не понравится.

— Лука, — сказал Дженко, — мы оставим людей Капоне на тебя. Фрэнки, — продолжал он, — ты передашь Луке все, что у тебя есть. — Сложив руки на груди, он откинулся на спинку стула. — Позвольте повторить еще раз: даже несмотря на то, что противник превосходит нас числом, я считаю, что наши шансы очень высоки. Однако пока что, до тех пор, пока все не утрясется, мы остаемся в тени. Я уже сказал нашим ребятам приготовить комнаты на новом участке на Лонг-Айленде. Дома́ еще не закончены, но работа близится к завершению. Прямо сейчас все мы и все наши ключевые люди должны перебраться туда.

Ричи Гатто, обыкновенно никогда не подававший голос на подобных совещаниях, начал было:

— Прямо сейчас? Моей жене нужно… — Похоже, он собирался объяснить, как трудно без промедления переселиться на участок, но вовремя спохватился.

— Ричи! — сказал Клеменца. — Твоей жене определенно не нужно становиться вдовой, я прав?

Встав из-за стола, Вито подошел к Ричи.

— Я полностью доверяю Дженко Аббандандо, — сказал он, обращаясь ко всем. — Он сицилиец, а кто, как не сицилиец, может быть лучшим военным consigliere? — Вито обнял Ричи за плечо. — О твоих жене и детях позаботятся, — сказал он, провожая его к двери. — Твоя жена Урсула, твой сын Поли, мы позаботимся о них так, как о своих самых близких родственниках. В этом, Ричи, я даю тебе слово.

— Спасибо, дон Корлеоне. — Ричи оглянулся на Клеменцу.

— Отправляйся к остальным ребятам, — сказал ему тот.

Затем Клеменца встал и вместе с остальными вышел из конторы. В дверях он обнял Вито, как сделали перед ним Тессио и Фрэнки.

Дженко проследил, как Клеменца закрыл за собой дверь.

— Вито, — спросил он, — а как нам быть с маршем?

— Ах, — пробормотал Вито. Он постучал себя по лбу пальцем, словно высвобождая в памяти подробности о марше. — Депутат городского собрания Фишер, — сказал он.

— Si, — подтвердил Дженко. — Там будет сам мэр. Все pezzonovante города участвуют в марше.

Почесав шею, Вито потянулся и задумчиво уставился в потолок.

— Такое событие, — наконец сказал он, — на котором будет присутствовать даже наш жирный мэр-неаполитанец… конгрессмены, полицейские, судьи, газетчики… Нет. — Вито посмотрел на Дженко. — Во время такого значительного события Марипоза ни на что не осмелится. В случае чего против него выступят все семьи страны. Полиция полностью закроет его бизнес, и даже его судьи не смогут ничем ему помочь. Он глуп, но не настолько. Нет, мы сможем принять участие в марше.

— Согласен, — сказал Дженко. — И все же для полного спокойствия следует расставить наших людей вдоль всего пути шествия, на тротуарах.

Вито кивнул, соглашаясь с ним, после чего Дженко обнял его и вышел из конторы.

Как только Дженко скрылся в полумраке среди ящиков, Сонни шагнул в контору и закрыл за собой дверь.

— Пап, — сказал он, — мне нужно поговорить с тобой. Всего одну минутку.

Опустившись в кресло, Вито посмотрел на сына.

— Что с тобой случилось? — с укором произнес он. — Ты обращаешься к такому почтенному человеку, как Фрэнки Пентанджели, словно к ничтожеству. Повышаешь голос, грозишь ему пальцем!

— Извини, папа. Я не сдержался.

— Ты не сдержался, — повторил Вито.

Вздохнув, он отвернулся от Сонни и обвел взглядом контору, пустые складные стулья и голые стены. Где-то на улице прогромыхал грузовик, рев мощного двигателя отчетливо прозвучал на фоне ровного гула транспортного потока. На складе открывались и закрывались двери, звучали голоса, приглушенные и неразборчивые. Вито ослабил узел галстука.

— Ты хотел участвовать в деле своего отца? — сказал он, поворачиваясь к сыну. — Вот, ты добился своего. — Он выразительно поднял палец, требуя от сына внимания. — Впредь ты не должен произносить ни слова на наших совещаниях, если только я сам не попрошу тебя высказаться. Ты все понял?

— Господи, папа…

Вскочив на ноги, Вито схватил сына за шиворот.

— Не спорь со мной! Я спросил, ты все понял?

— Господи, да, конечно, я все понял. — Высвободившись из рук отца, Сонни поправил воротник рубашки.

— Ступай, — сказал Вито, указывая на дверь. — Иди.