Возвращение пираньи - Бушков Александр

Ольга замерла, держа левую ногу на весу, чуть приподняла руку, указала пальцем. Он кивнул в знак того, что понял, крайне медленно переместился поближе.

Теперь и он видел впереди, меж ветвей, неподвижно лежащую на воде лодку и трех человек рядом – в такой же маскировочной одежонке, с автоматами «скорпион», снабженными глушителями. Что ж, вполне грамотно: во-первых, эти трещотки неплохи в обороне, а во-вторых, явно маскируют национальную принадлежность данных кладоискателей, для нападения на Тилькару выбрали как раз немецкое и бельгийское оружие – с той же целью...

За спинами тех трех, метрах в двадцати глубже в лес, виднеется... точно, боковина палатки, удачно вписанной в заросли высокого кустарника, покрытой неплохой пластиковой имитацией веточек, – точно, это не случайные ловцы удачи, последние сомнения пропали, экипированы и вооружены как профи.

Вот только и профи не застрахованы от внезапного нападения извне. Действуя крохотной группой, всегда рискуешь нарваться на подобный сюрприз – в особенности если по условиям игры нельзя использовать в е с ь комплекс предосторожностей...

Жестами показав Ольге, кого он берет на себя, а кого оставляет ей, Мазур бесшумно переместился левее, отыскал подходящий проемчик в листве. Палец на спусковом крючке закостенел от напряжения, Мазур высвободил его из скобы, пару раз согнул и разогнул, возвращая гибкость.

Секунды ползли, как улитки.

Ага! Донесся тонкий, явственно различимый посреди теплой тишины электронный писк – настойчивый, прерывистый. Тот, что стоял дальше всех от берега, выхватил из нагрудного кармана черную длинную коробочку с куцей антенной – и Мазур, уперев в плечо удобный приклад, выпустил очередь, еще ничего толком не понимая, но чувствуя чутьем, что медлить нельзя.

Рядом раздалась череда кашляющих хлопков – заработал Ольгин шмайсеровский внучек. Вылетавшие по дуге гильзы громко шуршали в густом папоротнике, но это уже не имело значения, ничего уже нельзя было остановить, переиграть, изменить, пошла махаловка...

Выпустив три очереди и видя, что все получилось как нельзя лучше, Мазур мгновенно переменил позицию, отскочил левее, чуть назад, залег – на случай, если там остался кто-то еще. Ольга перекатилась вправо, замерла.

В этом и заключается профессионализм: не портить дело мнимыми красивостями, картинно перемещаясь на поле боя и беспрестанно паля из всех мыслимых положений, а подкрасться незаметно для врага, такого же волка, и парой-тройкой скупых очередей вмиг п о л о ж и т ь. Так же скучно для описания, как мастерский удар н а с т о я щ е г о каратэ, который профану просто будет незаметен...

Теперь начиналось едва ли не самое трудное – смирнехонько выжидать. Обратиться в камень. В конце-то концов, уже здесь, на озерах, «Анаконду» могла ждать неизвестная по численности группа поддержки, и где-то в чащобе вполне мог сейчас затаиться некто неизвестный, но смертельно опасный, точно так же полусогнув палец в миллиметре от спускового крючка, высматривая шевеление. У кого в такой ситуации крепче нервы, тот и выиграл...

Трое, срезанные очередями, лежали неподвижно. Маленькая черная коробочка в откинутой руке, в полуразжавшихся пальцах больше не пищала.

Где-то наверху, на гребне, раздались два револьверных выстрела, но Мазур не шевелился, выжидая. Медленно отсчитав про себя до тридцати, свободной рукой вынул «таурус» и, переместившись еще метра на полтора, дважды выстрелил в ответ. Вновь зигзаг меж деревьев – и еще два выстрела, чтобы немного сбить с толку возможного противника. Ольга вопросительно покосилась на него, достав «беретту». Мазур кивнул. Девушка четыре раза выпалила навскидку, по стволу дерева рядом с палаткой. Брызнула щепа. Тишина. Никакого движения.

Уже совсем рядом, метрах в двадцати, раздался негромкий свист. Сунув два пальца в рот, Мазур отозвался тройным посвистом.

Через минуту они сошлись на берегу, встали так, чтобы при нужде тут же открыть ответный огонь по лесу. Секунды-улитки припустили чуточку быстрее, и постепенно Мазур пришел к выводу, что никакой подстраховки не было. Правда, это еще не повод расслабляться: наклоняясь над трупами, он держал автомат наготове – конечно, не для э т и х, для возможного с т о р о н н е г о...

Незнакомые, ничем не примечательные лица – не молодые и не старые, средних лет, малость помоложе их с Кацубой. Никаким сантиментам не было места – ребятки знали, на что шли, это была их работа, при необходимости они точно так же, без всяких эмоций, несуетливо и хватко прикончили бы Мазура с Кацубой, да наверняка и Ольгу. Ничего личного. Правила игры. А если что не так, не наше дело, как говорится, Родина велела...