Возвращение пираньи - Бушков Александр

Плюсы: внезапность появления и некоторый опыт. Минусы: полнейшее неведение о численности противника. Бывало и хуже...

– Я тебя умоляю... – сказал он.

– Нет уж, – отрезала Ольга. – Я не приключений ищу, я за себя дерусь – тебя в случае чего просто прихлопнут, а меня еще и пропустят по кругу во все дырки...

– Лексикончик...

– Эмансипация, – пожала она плечами. – Даже в среде аристократов.

– Ну хотя бы держаться в хвосте можешь? Прикрывай и не лезь вперед.

– Есть, хефе. – Она взмахнула двумя пальцами у виска.

А в общем, держалась спокойно, несуетливо. Может, и обойдется.

Должно обойтись. В т о р о й раз э т о г о случиться не должно...

Чуть приоткрыв дверь, Мазур осторожненько выглянул в коридор. Пусто. Тихо. Вряд ли господа леваки будут устраивать тут засаду – значит, пребывают где-то в других местах... Дверь каюты заносчивого подполковника открыта, видна лежащая на пороге рука, рядом темно-багровый отпечаток окровавленной подошвы – ай-яй... Видимо, сгоряча схватился за табельное, его и пристукнули, не сочтя пригодным для обмена товаром...

Уловив краем глаза шевеление слева, он взял автомат в левую, а правой аккуратно навел в ту сторону «вальтер». И опустил – из приоткрытой двери бесшумно выскальзывал Кацуба, держа свою пушку дулом вверх.

Мазур громко причмокнул губами. Подполковник дернулся было на звук, но вмиг сориентировался в ситуации, на цыпочках перебежал коридор, зашептал в ухо:

– Дик пришел в гости с пушкой. Повздорили. Помер Дик... Где его сучка?

– Аналогично, – ответил Мазур. – Лопес?

– Сгинул с глаз, собирался в трюм, запропал...

Мазур, бросил мимолетный взгляд в другую сторону, присмотрелся и показал Кацубе пальцем. Сквозь высокое окно в конце коридора, выходившее на кормовую палубу, можно было рассмотреть тамошнюю диспозицию: двое козлов в красных головных повязках стояли к ним спиной, держа под прицелом согнанную к высоким перилам толпу пассажиров.

Протянув Кацубе «вальтер» рукояткой вперед, Мазур показал туда и сделал многозначительный жест. Кацуба на цыпочках помчался в конец коридора, прижался к стене возле окна. Мазур развернулся в сторону выхода на палубу...

Раздался дикий вопль, дверь каюты неподалеку распахнулась, и из нее спиной вперед вывалился, согнувшись и закрывая лицо руками, некто худощавый, с повязкой на голове. Пинок под дых согнул его пополам, и он умолк, скорчившись на полу.

Следом из двери вылетел Кошачий Фредди, пылая боевой злостью. Увидев прижавшего палец к губам Мазура, оторопел, но быстро пришел в себя, подбежал:

– Ну, парни, эт вестерн! Вваливается, трах его и перетрах, пушкой в рожу тычет... Не стерпела душа, трах его...

В правой руке у него был зажат импровизированный кастет, жуткий по эффективности – швейцарский армейский нож со всеми полураскрытыми причиндалами. М-да, мужик не трус, таким «ежом» можно натворить дел, тут он правильно сообразил...

Мазур метнулся к лежащему, и тот замолчал. Насовсем.

Кивнул Кацубе, стоявшему с двумя пистолетами в напряженной позе. Подполковник отточенным пируэтом переместился влево, вышиб ногой стекло, отпрянул от дребезжащего водопада осколков, поднял руку, и «вальтер» дважды дернулся.

На корме поднялся невообразимый вой, ор и суета, но никто не стрелял в ответ. Значит, двое их там и было, не больше...

Выпрыгнув в окно, Кацуба вскоре показал большой палец. Сунув за пояс свой «таурус», левой рукой поднял за ремни две винтовки, продемонстрировал Мазуру. СЕТМЕ. Значит, и бедные салабоны лопухнулись, детвора...

Способ окончательной проверки был пусть и рискованный, но надежный. Выпустив короткую очередь в потолок, Мазур что есть мочи заорал:

– Паре, манос арриба! Депто де насьональ гуардиа!

«Эк я по-испански-то! – подумал он с мимолетной гордостью. – Кабальеро, бля!»

На его крик из дверей обеденного зала заполошно вылетел тип в красной повязке – и получил свое. Тут же следом за ним выбежали перепуганные господа пассажиры. Разогнав их неким нечленораздельным выкриком, Мазур в темпе рванул наружу, взбежал на верхнюю палубу. Следом поспешала Ольга, а за ней несся Кошачий Фредди, успевший вооружиться «гарандом» кого-то из убитых.

На корме Кацуба орал что-то непонятное, загоняя палубных пассажиров на прежнее место, – и правильно, нечего путаться под ногами у занятых людей, работа еще не кончена... Однако нигде больше не видно субъектов в революционных повязках, никто не пытается сражаться за идеи Маркса – Энгельса – Ленина... а кто это там, в рубке, присел у стола, закрывая башку руками? Сеньор капитан... И никакой уже авантажности, надо же...