Наперегонки со смертью - Гладкий Виталий Дмитриевич

Отморозок, совсем упавший духом после того, как я выбил ему зубы, немного помялся, но все-таки ответил, сильно шепелявя:

– Три штуки… "зеленью"…

– На каждого?

– Нет, на всех.

– Дешево заказчик вместе с твоим боссом оценили меня, очень дешево… – Во мне проснулось мстительное чувство. – А это большая ошибка…

Стриженный посмотрел на меня исподлобья, как рублем одарил. В его злобном и одновременно тоскливом взгляде я прочитал отчаяние – для пленников сейчас наступали самые критические минуты. Как я поступлю: грохну их или отпущу?

– Не переживай, – ответил я на его немой вопрос. – Я свое слово держу. Будете жить. Но пока вам придется посидеть здесь и под замком. Возможно, до утра. Пока я не потолкую с Лактионовым. Сам понимаешь, мне нужно имя заказчика. А в остальном… – Я пожал плечами. – То не мои заботы. Я вас отпущу и пусть вами менты занимаются. Так что, братва, наберитесь терпения. А чтобы в ваших бестолковках не возникали дурные мысли насчет того, что вам удастся освободиться пока меня не будет, я приму кое-какие меры.

Уж не обессудьте. Это все издержки вашей "профессии".

С этими словами я заклеил ему рот липкой лентой изобразил из них "салазки": привязал руки к ногам за спиной так, что получилась дуга. Просто гениальное изобретение неизвестного садиста…

Где-то через час с хвостиком я уже был возле дачи Лактионова, благо "джип" скакал даже по целине словно горный козел.

Глава 21. ВЗРЫВ

Мне повезло, что Лактионов не относился к клану очень крутых новых русских, которые свои обширные владения огораживают бетонными плитами и держат часовых на вышках.

Наверное, он еще не успел наковырять такое количество баксов, чтобы ему позволили примкнуть к сонму неприкасаемых и непотопляемых. Только вокруг самой дачи, двухэтажного коттеджа, крытого красной черепицей, стоял новый деревянный забор, притом еще не крашеный, а лишь проолифленный.

Спрятав "джип" в кустах, я подобрался к забору и через щель заглянул внутрь огороженной территории. Похоже, мне не повезло. У крыльца, кроме хозяйского "форда", стоял светлый "опель", а на первом этаже, за не очень плотными освещенными занавесками, наблюдалось какое-то движение. Похоже, к Лактионову пожаловали гости. С досады чертыхнувшись, я пошел вдоль забора, чтобы посмотреть на окружающую обстановку и убить время. Мне ведь все равно нужно было побеседовать с Лактионовым, как ни крути.

Мой променад занял минут сорок. Единственное, что меня обрадовало после рекогносцировки окрестностей, так это отсутствие четвероногих сторожей. Идти вдоль забора оказалось не трудно – примерно половину пути я топал по тропинке. Земля после мелкого дождика уже подсохла и небольшой морозец заставлял таинственно шуршать подмерзшую листву – как на земле, так и на ветках деревьев, хотя ее там уже было очень мало. Осень постепенно клонила к зиме.

Когда я возвратился на свой наблюдательный пункт, в обстановке произошли какие-то изменения. Я это почувствовал чисто интуитивно. Теперь осветился и весь второй этаж – так, будто в гости к Лактионову приехала целая толпа прихлебателей, хотя в "опель" много людей не втиснется. Тем не менее музыки я не слышал (что было вполне уместно в такой ситуации), форточки и окна никто не открывал (когда идет большая пьянка, то всем сразу становится жарко), и на первом этаже, где, похоже, была гостиная, царило подозрительное затишье. Может, народ разбежался по спальням? Но везде горел верхний свет, очень яркий для сексуальных утех. Впрочем, не исключен вариант, что Лактионов и его гости любят заниматься этим исключительно а ля натюрель – без всяких там штучек с затемнением, чтобы созерцать все интимные детали партнера не напрягая зрение. Что ж, возможно. В этом деле у каждого свой бзик.

Томительное ожидание неизвестно чего длилось не менее полутора часов. Иногда по занавескам пробегали чьи-то тени, но смысл этих пробежек мне понятен не был. Может, они затеяли какую-то игру? Эти новые русские такие шутники…

Наконец, когда мое терпение почти иссякло и я уже подумывал о несанкционированном вторжении на частную территорию, чтобы попытаться найти щель в занавесках и посмотреть, что творится внутри коттеджа, парадная дверь отворилась и во двор вышли два мужика – один высокий, широкоплечий, а второй щуплый как подросток. Быстро усевшись в "опель", они поехали к воротам.

Я сорвался с места, будто меня пнули под зад. И еле успел: раздвижные створки отъехали на колесиках в стороны, и авто, шлифонув шинами подъездную дорожку, рвануло в темноту. Вскоре красные огоньки подфарников "опеля" исчезли за деревьями, а я остался возле ворот, которые никто даже не подумал закрыть, в большой тревоге и недоумении.