Невеста Борджа - Калогридис Джинн

Я предположила, что драка Чезаре с Хуаном отбила у Хуана охоту продолжать, поскольку на протяжении жарких августа и сентября Хуан меня не беспокоил.

А потом, в октябре, когда жара спала, я получила от брата письмо, принесшее с собою новое горе.

«Милая моя сестра.

С невыразимой печалью я вынужден сообщить тебе о кончине нашего единокровного брата, его величества короля Ферранте П. Он умер от острого воспаления кишечника. Его супруга, королева Джованна, сражена горем, как и все мы. Его тело уже поместили во временную гробницу в Санта Кьяре, на то время, пока будет строиться его постоянная усыпальница.

Мне нелегко писать тебе столь печальные новости. Но все же мы с матерью очень надеемся, что сможем увидеться с тобой в ближайшие месяцы, на коронации его величества, нашего дорогого дяди Федерико».

Я не смогла читать дальше; руки мои разжались, и письмо упало на пол. Капризная судьба жестоко подшутила над молодым Феррандино: он так долго и так тяжко сражался за свой трон — и все лишь для того, чтобы так быстро утратить его. Хуже того: у них с Джованной так и не родился наследник, и потому корона перейдет к предыдущему поколению, к Федерико.

Теперь у меня был законный повод вернуться в Неаполь, к себе домой. В обычных обстоятельствах я ухватилась бы обеими руками за любой подходящий случай, но мне невыносима была сама мысль о том, чтобы вернуться, прикрываясь смертью Феррандино. И кроме того, я не желала ни на миг расставаться с Чезаре. Потому я осталась в Риме, отослав родственникам свои соболезнования.

В том же месяце, когда я узнала о смерти Феррандино, Хуана Борджа послали на войну. Вооружившись усыпанным драгоценными камнями мечом и титулом гонфалоньера и полководца Церкви, он под фанфары выехал из Рима в сопровождении папской армии.

Вскоре к нему пришел успех — к немалому разочарованию Чезаре. («Бог посмеялся надо мной, позволив моему безмозглому брату одержать победу благодаря счастливому случаю, а не воинскому искусству!») Папская армия стремительно захватила десять мятежных замков, над которыми реяли французские флаги. Папа был пьян от радости. За обедом он зачитывал вслух депеши Хуана — все они были полны самовосхваления. Лукреция сдержанно улыбалась и кивала, подбадривая отца, когда тот приходил в особенное возбуждение. Чезаре все крепче сжимал губы, пока они вообще не исчезали.

А затем Бог послал Хуану расплату в лице бесстрашной знатной дамы по имени Бартоломея Орсини. Она располагала сильным и всецело преданным ей войском, которое обороняло ее внушительную крепость, находившуюся в дне быстрой езды на север от Рима, в Браччано, и стоящую над большим озером, от которого город и получил свое имя. Папская армия была особенно заинтересована в том, чтобы разбить семейство Орсини: это их вероломный договор с французами и похищение Джулии позволило Карлу вторгнуться в Рим и подтолкнуло Александра к тому, чтобы он приказал Феррандино отступить в Неаполь. Его святейшество решил, что настало время преподать урок этим Орсини за их тяготение к французам. В папском государстве имелись и другие мятежные знатные семейства, и судьба Орсини должна была стать уроком для всех их, дабы они знали, что случается с теми, кто осмеливается не повиноваться Папе как духовному и светскому правителю.

Чезаре рассказал мне всю эту историю, в подробностях и с огромным удовольствием. Первоначальный успех наполнил герцога Гандийского еще большим высокомерием. Он написал Бартоломее письмо с угрозами. Она расхохоталась и плюнула на это письмо. Он написал ее армии официальное послание, требуя сдаться и обещая им безопасность в том случае, если они оставят свои позиции и перейдут на сторону папского государства, дабы сражаться за него.

Люди Бартоломеи обсмеяли его.

— Приходи, — сказали они. — Приходи, повоюем. Приходи и попробуй на вкус, что такое настоящая война, гонфалоньер.

Хуан изучил со стороны массивные стены замка Браччано. Он даже выстроил войска в примитивный боевой порядок для штурма стен. Но в конце концов, по словам Чезаре, который читал письмо великого гонфалоньера к его святейшеству, Хуан уразумел, что тут все складывается совсем по-другому: его армия вполне может потерпеть поражение.

И потому его армия тихо и скромно, под покровом ночи удалилась от Браччано и направилась на север, к не столь хорошо укрепленному замку в Тревиньяно, где и гарнизон был поменьше. А над крепостью победившей Бартоломеи так и остался реять французский флаг.