Прощай, Византия! - Степанова Татьяна Юрьевна

— Марк, пожалуйста, выслушайте меня, — тихо, уже совсем другим тоном сказала Катя, едва не задохнувшись от холодного ноябрьского воздуха. — Только, пожалуйста, не перебивайте!

Капитан Углов, как верный коллега и товарищ, Колосова не бросил, повез устраивать в ведомственную гостиницу. Рядом с гостиницей была шашлычная, в ней они скромно и поужинали. Поднялись в номер и в спартанской обстановке выпили на посошок. Углов начал было прощаться, но тут, как на грех, речь снова зашла «о работе». Беседа оживилась, выпили еще по одной — за знакомство и за сотрудничество. Часы показывали уже полночь, а новоиспеченные коллеги и не думали расставаться.

— Все, сейчас в седьмое заеду, гляну, как там наша смена дежурит, — и домой, — сказал Углов.

— Я с тобой, Леша. — Колосов, взвинченный разговором, чувствовал, что в этой тихой ведомственной гостинице ему сегодня уже не уснуть.

А город, заваленный снегом, дрых во всю ивановскую. Коммунальные службы тоже, видимо, взяли тайм-аут. Углов вел машину по снежной целине осторожно. В отделении милиции все было по-прежнему, только народу клубилось поменьше — часть дежурных сотрудников спали в комнате отдыха и свободных кабинетах.

Углов связался с мобильным постом наблюдения, дежурившим на улице Красной Армии, у дома гражданки Рощук. Там, как и многие ночи подряд, было тихо. — По такой непогоде и по городу-то особо не проедешь. — Углов зевнул умиротворенно. — Ну все, Никита, довезу тебя назад до гостиницы и…

Как выяснилось позже, он хотел сказать «и айда». Но в этот момент у него в руке ожила рация:

— Товарищ капитан, он только что вошел в подъезд!

— Кто?! Юргин?!!

— Кажется, да.

— Ну, ребята, я ж минуту назад с вами говорил, у вас там ноль был полный!

— Виноваты, товарищ капитан, отвлеклись. Он словно ниоткуда взялся, возник из темноты у подъезда. Машины мы не видели, шума мотора тоже. Значит, пришел пешком.

— Значит, пешком. Если это, конечно, Юргин. — Углов глянул на Колосова. — Ну, коллега, кажется, удачу ты нам принес своим приездом. Вот-вот пойдут тут у нас веселые дела.

На улицу Красной Армии выдвинулись мгновенно. Подключилась местная ГИБДД, с ходу блокировала весь жилой массив. Дом гражданки Рощук — новая кирпичная четырнадцатиэтажка — располагался в районе элитных новостроек на набережной.

Шел второй час ночи. Падал, валил стеной снег.

— Полчаса еще даю им на интим, — распорядился Углов. — Если и правда это наш Жора Хабаровский, то брать его будем теплого в постели, когда рассиропится с девкой своей Тамаркой, размякнет в конец.

Разговор этот шел уже в подъезде на первом этаже у лифта. Колосов по московской привычке ожидал встретить в элитной многоэтажке охрану, но ее не было. Имелась будка консьержа, но и его пришлось разыскивать с собаками через дежурного по ДЭЗу. Консьержа вырвали из объятий Морфея, пригласив вместе с дворником быть понятыми.

— А в чем дело? — тревожились понятые. — У нас дом

Приличный, у нас вот и глава районной администрации тут сыну квартиру купил.

Квартира, приобретенная гражданкой Рощук, оказалась на третьем этаже. На лестничной площадке этажом ниже замерла в ожидании группа захвата. Колосов был в самой гуще событий. Возвращаться в гостиницу, когда вот-вот могло произойти такое экстраординарное событие — вооруженное задержание особо опасного, подозреваемого в совершении группового убийства, — значило потерять и профессиональное лицо, и уважение волгоградских коллег. Однако в роли праздного зрителя Никита чувствовал себя весьма неуютно. Дома, в области он привык сразу же подминать аналогичные ситуации под себя. И привычка стала его второй натурой.

— Как планируете брать? Через дверь? — спросил он Углова.

— А как же еще?

— Я с такими дверями уже имел дело, это стальная дверь, такие делают в Израиле, — хмыкнул Колосов. — Там отлично укреплена дверная коробка и сталь в два пальца толщиной. У замков защита от автогена. Нужен будет тол, чтобы своротить ее, заряд малой мощности.

— Тола у нас нет. Да если я тут толом шарахну, нашему управлению потом ни в жизнь с владельцами здания не расплатиться. Меня ж начальство линчует, ты что очумел? — Углов хмыкнул. — Ничего, это все ваши столичные фишки. А у нас вон в спецназе Боря Сабянин — видал его? Нет? Увидишь еще. Вот дадим ему кувалду, он эту вашу дверь «мейд ин Израиль» в четверть часа на куски разнесет.

— И все же про запас надо иметь и другой вариант штурма квартиры, — не уступал Колосов.

— Ну какой?

— Мы вот с тобой дом снаружи осматривали. Там пристройка — что в ней?

— В подвале паркинг, на остальных этажах что-то вроде спортивно-развлекательного центра для жильцов: боулинг, тренажерный зал.

— Туда, на крышу подняться будет несложно. Там эркеры по стене. Если постараться, при определенной сноровке с крыши по ним можно будет добраться до окна их квартиры.

— Коллега, уж извини, чего-чего, а альпинистов-экстремалов у меня в группе захвата нет.

— Я бы мог попробовать, — предложил Колосов скромно, вспомнив свои не слишком, впрочем, удачные опыты альпинизма в Домбае, куда ездили они с Сергеем Мещерским. — Только мне нужна будет крепкая веревка.

Углов ничего не ответил, но насчет веревки распорядился найти. Полчаса, отпущенные себе самим на подготовку к операции по задержанию, а подозреваемым — на «интим» истекали.

— Ну что, сейчас разыграем все как по нотам. — Углов с помощью коллег на площадке второго этажа облачался в бронежилет и шлем. — Я звоню под видом соседа снизу — якобы там протечка, стояк у них общий, так что эта Тамарка Рощук поверить должна: с постели-то встать, открыть. Так, все по местам. Всем помнить — если это действительно Юргин, терять ему нечего. Он вооружен и пушку свою в ход пускает, не задумываясь, так что всем быть максимально внимательными и осторожными. Если же там с Рощук в квартире не он, то… Ладно, тогда, значит, будем начинать все по новой.

Естественно, начинать по новой не хотелось никому. Все надеялись на успех операции. Колосов попробовал врученную ему кем-то из спецназовцев капроновую веревку. М-да.., может, до нее дело не дойдет, конечно, но если уж взялся за гуж, то…

— Ну все, начали! — Углов поднялся по лестнице к двери квартиры под номером 115, обитой ярко-красным итальянским дерматином. Сотрудники заняли свои места, вжавшись в стены.

Звонок в дверь. Тишина. Еще один звонок Углова — длинный, резко звучащий в ночной тишине дома. Ни шагов за стальной дверью, ни шума, ни возни — ничего. Новый звонок. И внезапно в ответ ему — хрипловатый женский голос в переговорнике:

— Кто там?

— Лампочку разбейте, потушите быстро, у нее ж там камера! — шепнул Колосов стоявшему рядом спецназовцу. Тот замешкался — все вроде ведь предусмотрели, а то, что в квартире переговорник и видеонаблюдение, упустили! Колосов выхватил у кого-то из вблизи стоявших резиновую дубинку и что есть силы запустил ее в матовый плафон, висевший на стене напротив лифта.

Звон стекла. Голос за дверью, уже испуганный: «Да кто это?!» Углов, понимая, что легенда «потопа» таким образом рухнула на корню, шарахнул в стальную дверь кулаком:

— Гражданка Рощук, немедленно откройте дверь! Правоохранительные органы!

Шум за дверью.

— У вас в квартире скрывается некто Юргин. Юргин, ты слышишь меня? Открывай дверь, хватит прятаться за бабью спину. Открывай, выходи из квартиры без оружия, с поднятыми руками!

«Так он тебе и вышел, — подумал Колосов. — Может, его там и вовсе нет, Может, он дежурным твоим, Углов, в ночи снежной приснился».

Пах! Пах! — ответом на этот чисто провокационный вопрос зазвучали из квартиры пистолетные выстрелы.

— Там он, сволочь! — свирепо-весело рявкнул Углов. — Юргин, выходи, последний раз тебе говорю, это тебе на суде, гнида, зачтется!

Пули не пробили стальной двери, застряли, но особо рассчитывать на это не стоило. Предстояло ведь ворваться в квартиру, штурмуя эту самую дверь под шквальным огнем.

— Я на улицу, пусть кто-нибудь меня с крыши подстрахует! — крикнул Колосов. — Ломайте, к черту, дверь, отвлекайте его с этой стороны.

В стальную дверь великан спецназа Сабянин под прикрытием щитов начал лупить железной кувалдой. Пах! Пах! — снова защелкали выстрелы. Колосов спустился во двор, у дверей пристройки его уже ждали сотрудники милиции, предупрежденные Угловым. Вскрыли двери — это было нетрудно. Бегом по черной лестнице мимо погруженных в темноту спортивного и боулинг-зала поднялись на чердак, выскочили на крышу. Тут Колосов обвязал себя веревкой. Его страховали двое спецназовцев.

— Тут прыгать далековато, неужели рискнете? — спросил один, светя мощным фонарем на кирпичный эркер.

Колосов заглянул в темноту. В луче фонаря, как белые мухи, кружились снежинки. На кирпичном эркере скопилась целая шапка снега. Ни ударов кувалды, ни выстрелов здесь, снаружи, слышно не было. Однако в окнах дома то там, то тут начинал вспыхивать свет. Разбуженные шумом жильцы просыпались.