Компания чужаков - Уилсон Роберт

— Точно мы этого не знаем.

— Вам известно, когда Каплз поступил на работу в «Озалид»?

— Мы запросили более полную информацию у американцев. Придется подождать.

— Какие сведения Хэл Каплз мог бы продать американцам? Что интересует их — на другом континенте, по ту сторону океана?

— Вот именно. Псы уже на пороге их дома, с какой стати интересоваться состоянием псарни? — Сазерленд пососал пустую трубку, ему отчаянно хотелось курить. — Не будем спешить с выводами относительно Каплзов. Рано или поздно американцы поделятся с нами информацией, а мы пока что будем следить за всеми рейсами Лиссабон — Дакар. Теперь ваша задача: проникнуть в кабинет Уилшира и попытаться выяснить, откуда поступают алмазы, где они хранятся, как организована сделка. Выяснить все, что сможете. Если алмазы хранятся в доме, договоритесь с Уоллисом о сигналах, чтобы известить его в тот момент, когда камни заберут.

Теперь по поводу ваших новых знакомых. С Волтерсом все и так понятно. Полагаю, за ужином он раскрылся во всей красе. Для полной ясности: он явился в Лиссабон в начале года в чине полковника СС. Когда отстранили от должности начальника абвера генерала Канариса, Волтерса повысили в чине. Теперь он генерал СС и, по сути дела, шеф немецкого посольства. Кто у нас еще? Графиня делла Треката. Вы отзываетесь о ней с большой симпатией. Не советую откровенничать с ней. Она — женщина опасная, именно потому, что у всех вызывает симпатию. Что касается остальных… сами знаете.

— Вы не упомянули Карла Фосса.

— Военный атташе, человек из абвера. Подчиняется непосредственно Волтерсу, — ответил Сазерленд. Он бродил по комнате и остановился внезапно, словно хотел что-то добавить, но передумал.

— Майор Алмейда?

— Португальский офицер. Не знаю, на чьей он стороне, так что держитесь от него подальше. Все, или остались вопросы?

Если и остались вопросы, на язык они не шли. В комнате было нечем дышать. Наверное, это усталость Сазерленда, постоянное напряжение, в котором он находился, вытеснило воздух из комнаты, подумала Анна, и лишь позднее, когда она возвращалась на станцию, ей пришло в голову, что то было другое, более сильное чувство — честолюбие. Для Сазерленда настал его звездный час.

Карл Фосс еще и сам не понимал, как он счастлив. На этой стадии счастье еще не выдавало себя, поведение Карла со стороны казалось обычным, он не смеялся вслух, не бегал вприпрыжку по улице, не бросал нищим купюры. И все же что-то в нем решительно переменилось: тело сделалось невесомым, ноги сами собой скользили по неровным булыжникам мостовой, он легко соскакивал с тротуара, перешагивал трамвайные пути, любезно уступал дорогу женщинам и даже в одуряющую жару не боялся сбиться с шага. Глаза его смотрели не под ноги и внутрь себя, а вверх и наружу; после многолетнего перерыва он стал замечать ненужные подробности. Фасады зданий, ровные ряды черепицы, витрины магазинов, заборы, собаки, развалившиеся на площади, девушка, высунувшаяся из окна высокого этажа, чтобы развесить белье, припыленные листья деревьев и голубое небо, даже голубое небо над руинами монастыря Карму, разрушенного землетрясением и оставленного в таком скелетообразном виде памятником погибшим в Лиссабоне. Он был счастлив, он перестал смотреть в пустоту внутри. Он больше не терзался мыслями о своем положении.

Карл припустил бегом, завидев людей, пересекавших металлические рельсы фуникулера. Элевадор как раз прибыл. Фосс вовремя сел в кабину, спускавшуюся на Байшу. Дальше по лестнице на улицу ду-Оуру — по две ступеньки зараз — и быстрым шагом к реке. Перешел дорогу и оказался перед зданием банка Осеану-и-Роша, закрытого на время сиесты. Осмотрелся по сторонам в поисках машины, которая должна была встретить его возле банка. Обычно задержка раздражала его, Фосс не любил ждать, но на этот раз почему-то не возмущался. Машина прибыла, Фосс нажал на звонок, соединенный с конторой на первом этаже банка, и четверть часа спустя уже ехал в машине, прижимая к боку аккуратный, увесистый кейс.

Глава 15

Анна сидела в вагоне напротив пары немолодых, лет шестидесяти с лишним, португальцев. У ног хозяев притулился коротколапый, с судорожно вытаращенными глазами пес. У мужчины на шее вздувался зоб размером с небольшую дыню; женщина была так мала, что не доставала ступнями до полу, левая нога у нее опухла вдвое больше правой. Анна предпочла бы не смотреть на бедолаг, но стоило отвести глаза от моря, от парохода, усердно дымившего всеми тремя трубами в выжженное добела небо, как она ловила на себе взгляды всех троих — даже пса. И лишь в третий раз, когда Анна, уводя глаза от непомерной щитовидной железы, уставилась на собаку, она увидела нечто отрадное: сомкнутые руки супругов, спокойно лежавшие на сиденье между ними.