Мизерере - Гранже Жан-Кристоф

Он хотел проверить его личность. Инстинкт подсказывал ему, что этот человек не тот, за кого себя выдает. Хотя он о себе ничего не рассказывал, лишь упомянул о своей сложной судьбе. Если повезет, его отпечатки обнаружатся в базе отдела розыска беглых подозреваемых…

Он снова погрузился в чтение. За час он прочел все от корки до корки. И ничего не нашел. Касдан убедился, что Волокин еще спит, потом положил выстиранные вещи в сушку. Подошел к письменному столу, взял ноутбук и снова уселся на диване в гостиной. Он зашел на сайт Колонии. Он уже читал основные странички, но, может, там стоило покопаться.

Армянин сосредоточился. Пропустил главную страницу и общие сведения. Кликнул на «Историю», чтобы узнать мессианскую версию жизни Ханса Вернера Хартманна. Ничего нового. Только лишний раз убедился, что Хартманн со своей шайкой действительно считают себя «избранным народом». В роли Моисея выступал немец, а остальному миру отводилась роль египтян.

От усталости у Касдана горели глаза. Он кликнул на ссылку «Хор». Открылось несколько вкладок: «Прием», «Презентация», «История», «Обучение», «Дискография», «Выступления»… На последнем слове он задержался. Хор «Асунсьон» поет не только на своей территории. А что, если это та самая лазейка, которую он ищет? Место соприкосновения с внешним миром.

Каждый год хор давал несколько концертов в центральной и южной части Франции, в регионах Лозер, Эро, Люберон и Прованс. Концерты всегда проходили в приходских церквях маленьких городов. «Асунсьон» была предельно осторожна.

Касдан прокрутил годы в обратном порядке. 2006. 2005. 2004. Он все еще искал знак, деталь, способную расширить лазейку. Но нашел только название, которое повторялось несколько раз. Церковь Христа Спасителя в районе Арля.

Сам не зная почему, он отыскал номер и позвонил в приход. Двадцать два часа. Наверняка ему удастся потревожить какого-нибудь кюре.

После пяти звонков трубку взяли. Без особых предосторожностей армянин представился. Он полицейский. Работает в уголовке. Собирает сведения о хоре «Асунсьон». Заспанный человек на другом конце трубки, похоже, не особенно впечатлился.

— Что именно вас интересует? — спросил священник.

— Вы никогда не замечали у этих людей ничего странного?

— Послушайте. Меня уже несколько раз расспрашивали об этой группе. Возможно, «Асунсьон» в ваших базах данных значится как секта. Я могу сказать только одно: они приезжают сюда уже почти пятнадцать лет, и ни разу не произошло ничего шокирующего или предосудительного. Мы принимаем несколько хоров в год, и этот не отличается от других.

— И дети не показались вам странными?

— Вы имеете в виду их одежду?

— В частности.

— Это религиозная община. Они следуют строгим правилам. Их символ веры не совпадает с католической литургией, но мы обязаны его уважать. С чего бы нам опасаться певчих? Они выглядят мирными, дисциплинированными, сплоченными. Многие современные горожане могли бы у них поучиться. У Бога много обличий. Лишь вера…

Касдан оборвал его, перейдя к вопросам практического характера:

— Как детей привозят на концерт? На автобусе?

— Да. У них что-то вроде школьного автобуса.

— Они возвращаются к себе сразу после концерта или ночуют у вас?

— У нас. Рядом с домом священника есть дортуар.

— А утром вы подаете им первый завтрак?

— Ну… разумеется. К чему все эти вопросы?

Касдан и сам этого не знал. Все, чего он хотел, — представить себе жизнь детей за пределами Колонии.

— Они едят что-то особое?

— Дети из «Асунсьона» привозят еду с собой. По-моему, натуральные злаки, выращенные на их землях.

— Утром вы проводите перекличку?

— Этим занимаются их сопровождающие.

— Они предоставляют вам список детей?

— Да.

— Да?

— Это необходимо. Для страхования.

— Вы храните списки в своем архиве?

— Да. Кажется, храним.

— Слушайте меня внимательно, — продолжал Касдан, набрав в легкие воздуха. — Я бы хотел, чтобы вы нашли каждый список, начиная с первого их концерта, и переслали их по факсу на номер, который я вам укажу.

— Не понимаю. Вам действительно нужны эти сведения?

— Вы можете послать мне их факсом, да или нет?

— Да. Я сделаю, что в моих силах…

— Прямо сейчас?

— Постараюсь поторопиться.

— Спасибо, святой отец.

Касдан продиктовал свои координаты и повесил трубку, все еще не зная, что он нашел. Или даже — что он искал. Но ему удалось продвинуться. Впервые он надеялся узнать точные имена детей, входивших в секту. Он не рассчитывал, что там найдутся имена пропавших мальчиков, но, возможно, эти списки помогут найти других родителей и расспросить их.

На него нашло затмение. Касдан сообразил, что так и не выпил кофе. Решил было встать и приготовить себе не меньше литра самого крепкого кофе на свете.

Через секунду он уже спал на диване.

— Встряхнитесь. Рождество закончилось.

Касдан приоткрыл один глаз. Он лежал на диване, поджав ноги. Плечи прикрыты стеганым одеялом. С его собственной постели. По вертикали он видел Волокина, суетившегося на кухне. На нем была одежда его сына, за которой, как смутно припоминал Касдан, он сам спускался в подвал.

Волокин встретил его взгляд.

— Не знаю, чьи это шмотки, но мне они в самый раз, — сказал он, подхватив кружки. — Я нашел их в стиральной машине, они ведь для меня?

Касдану удалось опереться на локоть. Все тело ломило. Крепкий запах кофе наполнил смежные комнаты. К нему постепенно возвращалась ясность ума, то и дело перебиваемая короткими черными вспышками.

Русский громогласно объявил:

— А еще я нашел ваши колеса.

Он вошел в гостиную с двумя чашками кофе. Касдан заметил, что он едва прихрамывает. Поразительно: на нем все заживает, как на собаке. Он уже вымыл голову и побрился.

— Суботекс, — тихо сказал он. — Старый знакомый. В молодости, когда не было денег, я колол его в вены. Героин бедняков. Но вы все сделали правильно: соскочить всухую — это не для меня.

Касдан выпрямился, сел на диване, держа свой кофе обеими руками:

— Вчерашний укол. Зачем ты его сделал?

— По личным причинам.

— Мог бы придумать отмазку и получше.

Подвинув кресло, русский сел напротив Касдана.

— Я не подсел по новой. Вмазал по серьезной причине. — Он поднял вверх указательный палец. — Один раз.

— Что за причина?

— Вас она не касается. Пейте. — Он подвинулся. — У нас еще дел по горло.

Касдан отпил глоток. Ощутил боль и удовольствие от ожога.

— Звонил Арно, — продолжал Волокин, упираясь каблуками в низкий столик.

— Кто?

— Арно, ваш военный советник. Он нашел третьего генерала. По-моему, ваш приятель всю ночь не отходил от компьютера и не выпускал из рук мобильник. Даже ради рождественского полена.

Касдан попытался собраться с мыслями. Постепенно ему это удалось. Третий генерал. Пи. Человек из его прошлого.

— Он нашел Форжера? — Армянин отреагировал мгновенно.

— Вы еще помните? Это его первое имя. Но в основном он известен как Пи. Другие имена: Ганасье, Кларе, Мизанен. По словам Арно, это злой гений армии. Мефистофель, который возникает каждый раз, когда нужно сделать грязную работу. Сорок лет тайных операций. Наверняка и в операции «Кондор» он был на первых ролях. Как и во многих других. Арно предупредил, чтобы мы держали ухо востро. У этого типа связей еще больше, чем у Кондо-Мари. Он дал мне его домашний адрес.

— Где это?

— В Бьевре. Под Парижем.

Армянин приподнял свой тяжелый костяк, встал и покачнулся. Волокин вскочил, чтобы поддержать его за руку:

— Осторожно, папаша. Вас уже ноги не держат.

Касдан молча вцепился в его плечо.

— Давайте-ка в ванную, — посоветовал парень. — После хорошего душа голова у вас встанет на место. А потом нанесем визит генералу. Уверен, что он поддерживает связь с сектой.

Касдан покосился на него:

— Почему?

— Потому что он специалист по хитроумным планам. Как раз тот, кто нужен для внедрения преступной чилийской секты на французской территории. Наверняка у военных есть какие-то виды на Хартманна с его шайкой. Ну же, в душ. В машине расскажете мне, как прошла поездка в «Асунсьон».

— Откуда ты знаешь, что я там был?

— Вы ведь оставили мне записку, уже забыли? И потом я обшарил ваши карманы. Вы сохранили программку концерта. Понравилось?

— Просто супер.

— Ну давайте. Мне еще надо сделать несколько звонков.

Опираясь на скошенный потолок, Касдан двинулся к ванной тяжелым шагом опившегося медовухой медведя.

Ровно в одиннадцать они добрались до Бьевра.

Машину вел Волокин. Он распечатал план и сверялся по нему, разложенному на коленях. С Касданом, который, похоже, был на пределе, он не советовался. Они ехали вдоль леса, где голые черные деревья резко выделялись на фоне красных листьев. Справа они нашли асфальтированную дорогу с указателем «Ле Понше». Так назывался дом Пи. Они углубились в лес. Даже сквозь стекло Воло чувствовал окружающую сырость. Красную, трепещущую, живую…