Из Америки – с любовью - Серебряков Владимир

– Сомнительный комплимент, – фыркнула Кейт. – Если это вообще был комплимент. Пошли?

Стаффордский участок располагался в серой одноэтажной коробке, построенной, судя по всему, еще до войны – Мировой, а не Аляскинской. С тех пор здание подверглось паре косметических ремонтов, которые, однако, не смогли замаскировать тот факт, что подрядчик был отъявленным ворюгой. Прям как у нас.

Я спокойно взошел на крыльцо, дождался, пока секундная стрелка коснется черты, и вошел внутрь.

– Что вам…

В этот момент сидевший за столом коп наконец поднял голову и, очевидно, опознал в нас героев популярной утренней радиопередачи.

Не дожидаясь, пока он припомнит подходящую к случаю инструкцию, я сгреб его за форменную рубаху, рванул через стол, вырубил и толкнул обратно. Полежите, мистер, подумайте о бренности всего сущего.

Дверь, за ней коридор с еще парой дверей.

– Щербаков там, нам сюда. Ты справа, я слева. Раз, два… На счет «три» я распахнул дверь, пропустил, как и подобает истинному джентльмену, Кейт и ринулся следом.

Нашим взорам открылась не очень уж большая и совсем неуютная комната, основательно загроможденная столами и шкафами. За столами зарабатывали пенсию и ревматизм трое копов, с удивлением и ужасом уставившихся в направленные на них дула.

– Слева.

Слева от двери в комнатушке располагалась застекленная будка, отгороженная жалюзи от остального мира. Стол господина Ковальчика в этой будке явно бы не поместился, даже будучи распиленным пополам, – его бы не протащили сквозь дверь.

Я прыгнул, вышиб ногой хлипкую дверку и наставил «кольт» на типа с позолоченной пятиконечной бляхой на лацкане сюртука.

– И без ковбойских шуток.

Тип в сюртуке замер, затем медленно вытащил правую руку из ящика стола.

– А вот теперь так же медленно встал и пошел. – Для пущей убедительности я повел стволом «кольта» в нужную сторону. – И ручки сложи над головой.

– Вы хоть представляете себе…

– Откроешь рот – мозги вышибу.

Тип заткнулся. Все верно – даже сантиметровое дуло кажется очень большим, когда направлено точно между глаз. Твоих. Интересно, откуда у американской полиции такая трогательная вера в свое божественное предназначение, что они препираются с вооруженными преступниками?

Я посторонился, пропустил его в зал и аккуратно рубанул по затылку. Так, на всякий случай.

– А вы чего уставились? – рявкнула Кейт на остальных копов. – К стене. Руки за голову.

Желающих поиграть в героя дня среди полицейских не нашлось. Ну и правильно. Я ничего не имел против них – в отличие от господ комитетчиков, которые сами напросились, – но при первом же подозрительном телодвижении выстрелил бы не задумываясь. И господа копы, похоже, это тоже поняли.

В коридоре послышались шаги. Я мигнул Кейт и отступил в сторону.

Шаги замерли перед самой дверью. Затем кто-то начал тихо насвистывать «Славься, Отечество».

Я облегченно вздохнул.

– Входите, – я широко ухмыльнулся, – Педро. Все чисто.

Щербаков вошел в комнату и медленно осмотрелся, задержав взгляд на валявшемся у моих ног теле.

– Живой, живой, – успокоил я. – Просто подремать прилег.

– При входе еще один, – сообщила Кейт.

– Живой?

– Ну, мы же не людоеды, – обиделся я. Щербаков устало вздохнул.

– Иногда я в этом сомневаюсь.

Я закончил обыскивать тех копов, которые еще держались на ногах, выложил конфискованную груду железа на ближайший стол и, наклонившись, перетряхнул бездыханное тело их босса. Единственным моим трофеем стала упоминавшаяся пятиконечная бляха.

– За дверью в конце коридора, – поведал Сергей, – местная тюрьма из двух камер. В одной лежат двое каких-то пьянчуг, а вторая пуста. То есть была пуста. Я в нее уже двоих отложил.

– А связь?

Щербаков приподнял бровь.

– Была.

– Ясно.

Я извлек бумажник шерифа, встал и тщательно отряхнулся. Ну и грязные же здесь полы.

– Ты и ты. Взяли своего шефа и осторожно потащили. И без глупостей.

– Я прослежу, – сказал Сергей. – А вы пока осмотритесь тут.

– Слушаюсь, вашбродь! – Надеюсь, не поймут.

Один из местных полицейских щеголял с пистолетом «смит-и-вессон». Модель пятьдесят девятого года, калибр – девять миллиметров, пятнадцать патронов в обойме. Очень популярное оружие у преступников, так как «вессоны» с мексиканских заводов невозможно отследить – нет там никакого учета. Нет, и все.

Я всунул «вессон» в трофейную наплечную кобуру, спрятал в карман запасную обойму и с немалым облегчением избавился наконец от «кольта». Не люблю таскать лишнюю тяжесть, а тридцати патронов мне лично хватит на небольшую войну. Кейт сосредоточенно рылась в картотечных шкафчиках, хотя что она собиралась там отыскивать – неизвестно. Не свое же досье, в самом деле! Я пожал плечами и отправился отыскивать местную оружейку.