Демон-Апостол - Сальваторе Роберт

— Да уж, в трактир все сплетни стекаются, — с надеждой сказала Пони.

— Я поговорю с Томасом Джинджервортом насчет курьера, которому можно доверять, — предложил Элбрайн.

— Никому нельзя доверять больше, чем мне, — заявила Пони.

Элбрайн остановился и закрыл глаза; понадобилось немало времени, чтобы справиться с охватившим его раздражением. Потом он медленно повернулся к Пони, не сводя с нее пристального, изумленного взгляда.

— Пойду найду Смотрителя, — торопливо сказал Джуравиль. — Мы с ним выясним, где поври, и сегодня же вечером сообщим вам.

С этими словами эльф исчез, оставив этих двоих разбираться между собой; впрочем, они вряд ли его слышали.

ГЛАВА 2

НАСЛЕДНИКИ ДЖОДЖОНАХА

— Есть несколько братьев, которые в самое ближайшее время могут быть переведены в ранг послушников, — сказал отец-настоятель Далеберт Маркворт, неслышно подойдя сзади к брату Браумину Херду.

Они стояли на стене аббатства Санта-Мер-Абель, высоко над холодными водами залива Всех Святых.

Браумин от испуга даже подскочил и повернулся к отцу-настоятелю. У Маркворта были редкие, истончившиеся серебряные волосы, но сегодня он чисто выбрил голову, и это заметно изменило его облик. Уши выглядели крупнее, а застывшее лицо напоминало белую маску. Вглядываясь в это иссохшее лицо, молодой монах заметил искорки — злые? насмешливые? — в обычно безжизненных глазах. И каким бесконечно старым он выглядел!

Тем не менее в последнее время отца Маркворта окружала несомненная аура силы. Браумину казалось, что он даже стал выше и уж точно держался прямее, чем прежде. Двигался он не по возрасту энергично, и Браумин знал, что все мысли о скорой смерти старого негодяя были бы пустой надеждой. Испуг от неожиданного появления Маркворта прошел, но молодой монах по-прежнему не сводил с него взгляда, удивляясь, с какой стати старик поднялся на стену, где гулял пронзительный ветер. Брат Браумин Херд, известный своей дружбой с казненным еретиком Джоджонахом, совершенно очевидно не принадлежал к числу любимцев отца-настоятеля.

— Несколько, — повторил Маркворт, так и не дождавшись ответа от молодого монаха. — И вполне возможно, кое-кто из братьев постарше воспримет их как соперников в борьбе за вакансии, освободившиеся после перевода в Палмарис Маркало Де'Уннеро и смерти еретика Джоджонаха.

Убийства, ты имеешь в виду, мысленно поправил его брат Браумин. Это произошло три недели назад, в середине калембра, одиннадцатого месяца года, когда зима только начала наступление. В Санта-Мер-Абель была созвана Коллегия аббатов, и отец Маркворт, как и следовало ожидать, использовал эту возможность, чтобы добиться официального объявления Эвелина Десбриса еретиком и преступником. Магистр Джоджонах, наставник и друг Браумина, выступил против Маркворта. Он заявил, что, хотя Эвелин выказал открытое неповиновение церкви и бежал, прихватив с собой камни, он был святым человеком и уж никак не еретиком, а если тут кто и еретик, то это Далеберт Маркворт, искажающий церковную доктрину в интересах сил зла.

В то же самое утро магистра Джоджонаха сожгли на костре.

И брат Браумин, поклявшийся своему дорогому наставнику не вмешиваться, беспомощно наблюдал, как сначала пытали, а потом убили его друга.

— Ты заметил, что подготовка к приему новых учеников уже ведется? — спросил Маркворт. — Может показаться, что она началась слишком рано, но если зима в этом году выдастся суровая, то будет трудно даже выйти во двор, чтобы прогнать новичков через Строй Добровольного Страдания.

— Да, отец-настоятель, — механически ответил Браумин.

— Хорошо, сын мой, хорошо. — В голосе Маркворта послышались снисходительные нотки. Он похлопал молодого монаха по плечу — холодным, чисто формальным жестом. — В тебе заложен огромный потенциал, сын мой. При соответствующем руководстве ты сможешь занять место магистра Де'Уннеро, а брат Фрэнсис заменит проклятого Джоджонаха.

Стиснув зубы, Браумин сумел промолчать, хотя у него вызывала отвращение сама мысль о том, что брат Фрэнсис Деллакорт, мягкотелый интриган, лакейская душонка, займет место его любимого Джоджонаха.

Стараясь скрыть усмешку, но не слишком преуспев в этом, отец Маркворт ретировался. Молодой монах не сомневался, что отец-настоятель намекал на возможность получения им звания магистра. Этот титул, которого многие домогались, под пятой Маркворта открывал мало практических возможностей и был скорее почетным. Зато если бы Браумин получил его, это позволило бы отцу-настоятелю подавить любые вспышки недовольства внутри церкви Абеля. Многие аббаты и магистры с уважением относились к Джоджонаху. Внезапность и жестокость, с которыми Маркворт и аббат Джеховит из Сент-Хонса обвинили, вынесли приговор и казнили его, застали врасплох всех и огорчили очень многих. Конечно, те, кто даже хотел бы запротестовать, помалкивали просто из страха — Маркворт и Джеховит в качестве орудия убийства использовали солдат Бригады Непобедимых, элитной охраны самого короля. К тому же никто не осмелился выступить против отца-настоятеля ордена Абеля прямо в его родном аббатстве Санта-Мер-Абель, величайшей крепости мира.