Демон-Апостол - Сальваторе Роберт

Джуравиль понимал, какая огромная честь и доверие оказаны ему. А что касается всего остального… Госпожа Дасслеронд понимала его чувства к Полуночнику и Пони, справедливо предполагая, что у него может возникнуть искушение вмешаться.

Однако понимала она и то, что Белли'мар Джуравиль был тол'алфар, и этим все сказано.

ГЛАВА 37

В ОЖИДАНИИ ЧУДА

Снег не шел уже несколько дней, и воздух заметно прогрелся, даже в удалении от руки Эвелина, даже высоко в отрогах Барбакана. Элбрайн, Роджер и кое-кто из солдат Шамуса уже не раз спускались в долину и к подножию гор; главным образом ради охоты, а Полуночник, кроме того, все время выискивал доступную тропу на юг. Пока что его поиски не увенчались успехом, но по возвращении настроение Полуночника неизменно чуть-чуть повышалось. Каждый раз они забирались все глубже, и становилось ясно, что совсем скоро можно будет отправиться в путь. — Надеюсь, сегодня мне повезет, — сказал Элбрайн кентавру рано утром, в очередной раз отправляясь на поиски тропы.

Однако когда он вернулся, по выражению его лица Смотритель понял, что дороги на юг все еще непроходимы. Проблема состояла в том, что Полуночник хотел отправиться в путь на Даре, но если сам он, может, и преодолел бы снежные завалы, то коню это было не под силу.

— Что, все завалено? — спросил кентавр.

— Чуть не утонул в снегу, — хмуро ответил Элбрайн.

— Ничего, он скоро растает.

— Не так уж скоро, — ответил Полуночник, устремив взгляд на юг. — И если после этого снова приморозит, то все обледенеет и мы можем застрять тут еще на месяц.

— Пока никаких признаков мороза или снегопада не наблюдается, — попытался успокоить друга Смотритель. — А если что-то и появляется, то с утренним солнцем все тает.

— Обиднее всего то, что к югу от гор земля наверняка уже очистилась от снега. Если бы я мог преодолеть горы, то давно бы скакал в Палмарис.

— С ней все в порядке, мальчик, — сказал кентавр. — Знаю, ты беспокоишься за нее, и не без причины. Но нужно доверять ей. Спорю, Пони уже сумела обзавестись там друзьями и соратниками. Она найдет способ ускользнуть от Маркворта, да и от этого мерзкого Де'Уннеро тоже. Имей терпение. Всего несколько дней — и снег растает. А если погода вдруг испортится, к этому добавится еще несколько дней, только и всего. Дар — самый лучший конь на свете, но заснеженные перевалы ему не одолеть. Да и мне это не под силу. Я хоть раз ходил с тобой на охоту? То-то. Да, парень, все, что тебе нужно, — это немного терпения. Придется сидеть здесь до тех пор, пока зима не выпустит нас отсюда.

Элбрайн улыбнулся; значит, Смотритель утешал его не напрасно.

— По крайней мере, еды здесь хватает, — добавил кентавр.

И то правда, должен был признать Элбрайн. Вдоволь еды, исходящее от руки Эвелина тепло и, что немаловажно, полная безопасность, поскольку после убийства гоблинов ни один монстр не осмеливался появляться на плато или даже в тех местах, где Элбрайн и остальные охотились.

Все могло быть хуже, гораздо хуже, но… Ему так не хватало Пони, тепла ее сильных рук! А еще он мог бы держать ее за руку во время родов. Это должно случиться уже совсем скоро, и если в самое ближайшее время он не сумеет выбраться из Барбакана, то даже Дар не доставит его в Палмарис вовремя.

Между тем Маркворт, Дануб и их воинство беспрепятственно продвигались вперед. Тропы к северу от Дундалиса уже расчистились, и ничто не мешало сохранять хорошую скорость. В первый день они остановились совсем ненадолго — только чтобы наскоро перекусить и дать отдохнуть коням, и не развязывали пленников, раскинув ночью лагерь.

К этому времени тела у Томаса и остальных совершенно задеревенели. Бедняжка Пони, совсем недавно пострадавшая во время схватки с Марквортом и потерявшая свое дитя, не могла даже стоять. Она калачиком свернулась на земле, обхватив руками живот.

Томас умолял захватчиков позволить им или хотя бы Пони провести следующий день в седле. Маркворт отказал, сославшись на то, что она сама во всем виновата и что с ней обращаются, как она того заслуживает. Но потом Де'Уннеро обратил его внимание на то, что, если ей станет хуже, это может замедлить их продвижение. К тому же, добавил он, живая Джилсепони может оказать им очень большую услугу, когда они наконец встретятся с Полуночником.

В результате на следующий день Пони скакала на коне, но резкая, рвущая боль в животе от этого слабее не стала. Она пыталась скрыть ее, не желая доставлять отцу-настоятелю удовольствие видеть, как она страдает. Поглядывая на Томаса и остальных пленников, привязанных к спинам коней, точно это не живые люди, а седельные сумки или трупы, она говорила себе, что им гораздо хуже.