Демон-Апостол - Сальваторе Роберт

Тот занервничал, затравленно оглядываясь по сторонам и явно опасаясь следующего шага взбалмошного епископа. Похожее выражение появилось и на лицах всех остальных, столпившихся в холле.

Насладившись этим зрелищем, Де'Уннеро приказал:

— Отведите его в аббатство, в ту самую темницу, где мы держали преступного кентавра! — Два солдата тут же подскочили к могучему торговцу, подхватили его под руки и поставили на ноги. — Посмей оказать хоть малейшее сопротивление и… — добавил епископ, обращаясь теперь уже к торговцу, и поднял руку, превратившуюся в тигриную лапу, — …будешь кастрирован.

Крамп едва не упал в обморок и позволил солдатам оттащить себя прочь.

Де'Уннеро взглянул на лежащего на полу охранника.

— Похороните его лицом вниз, в неосвященной земле, — безжалостно приказал он слугам. Одна из женщин заплакала. По церковным канонам, это было величайшее оскорбление по отношению к покойному и членам его семьи. — На могилу положите камень с заклятием, чтобы его дьявольский дух не смог вырваться из преисподней.

Прищурившись, Де'Уннеро пробежал взглядом по лицам слуг, давая понять, что их ждет точно такая же судьба, если они посмеют ослушаться.

И покинул дом в сопровождении брата Джоллино и солдат.

Он знал: те, кто видел этот урок, не скоро его забудут.

ГЛАВА 17

ДВЕ ВСТРЕЧИ

— Ты уверен, что они здесь? — в третий раз спросил Виссенти.

Нервный монах устремил взгляд во тьму позади костра и вздрогнул под порывом холодного северного ветра.

— Почему ты такой недоверчивый? — сказал Роджер. — Тол'алфар обещали, что будут сопровождать нас, значит, так и есть.

— Мы не видели их с тех пор, как прошли Кертинеллу, — заметил Кастинагис. — Может, они и не собирались идти дальше.

— Но ведь тол'алфар сказали нам, что мы найдем Полуночника в Дундалисе, — напомнил им Роджер, — и что они тоже ищут его. Думаю, мы придем туда завтра утром.

— Уже так близко? — спросил Браумин. — Ты узнаешь местность?

— Я никогда не был в Дундалисе, — признался Роджер. — Но в Тимберленде есть только одна дорога на север, а деревья вокруг нас становятся все выше и гуще. Значит, мы близки к цели. — Монахи недоверчиво переглянулись, явно придя в уныние. — По дороге легко идти. И тол'алфар поблизости, не бойтесь. То, что мы их не видим, ничего не значит — если они не хотят, чтобы их видели, мы ничего не заметим, пусть их тут хоть целая сотня соберется. Но даже без них беспокоиться не о чем. Если мы вдруг каким-то образом проскочим мимо Дундалиса, Полуночник найдет нас. Или кентавр. Это их лес, и никто не пройдет по нему без того, чтобы они не заметили.

— За исключением тол'алфар, — с улыбкой сказал Браумин, и лица остальных тоже просветлели.

— Без всяких исключений, — возразил Роджер, желая подчеркнуть свое уважение к Полуночнику.

— Чем скорее мы ляжем спать, тем скорее отправимся дальше, — заметил Браумин.

Он сделал знак Делману и Роджеру; они, как обычно, должны были первыми стоять на страже.

Остальные монахи улеглись, придвинув одеяла поближе к огню, поскольку воздух, казалось, становился холоднее буквально с каждой минутой. Роджер и Делман долго сидели молча рядом с костром, пока Роджер не почувствовал, что звуки ритмичного дыхания спящих начинают убаюкивать и его.

Он резко поднялся и принялся вышагивать туда и обратно, потирая руки.

— Снова хочешь пойти прогуляться в лес? — зевнув, спросил Делман. Роджер улыбнулся и покачал головой, как будто сама идея гулять по лесу здесь, на севере, казалась ему нелепой. — Значит, на самом деле ты боишься ходить тут по лесу?..

— Боюсь? А может, мне просто холодно? В лесу, вдали от огня, можно и замерзнуть.

— Нет, боишься, — убежденно повторил Делман. — Ночь холодная, да, но костер не защитит от ветра. И все же ты ни разу не ходил один в лес ночью с тех пор, как неделю назад мы прошли Кертинеллу.

Роджер перевел взгляд во тьму ночного леса. На протяжении многих месяцев после вторжения поври он считал лес своим домом и бродил по нему в темноте без всякого страха. Однако Делман, как это было ему свойственно, оказался достаточно чуток. Этот лес пугал Роджера. Ему просто не верилось, что всего миль пятьдесят к северу — и картина так сильно изменится. Деревья здесь были выше и росли гуще, отовсюду доносились странные, непривычные звуки. Нет, это был не страх, решил он, а уважение. Здоровое уважение, которого здешний лес и заслуживал. Даже если бы все поври, гоблины и великаны исчезли из этого мира, относиться легкомысленно к лесу Тимберленда не следовало.