Танец с драконами - Мартин Джордж

— Тирион, — позвал он. — Где…

— Он далеко отсюда, — ответил голос, смутно знакомый.

Он стоял в тени книжного шкафа, пухлый, с бледным лицом, с круглыми плечами, в мягких напудренных руках он сжимал арбалет. На его ногах были тесные шёлковые туфли.

— Варис?

Евнух опустил арбалет.

— Сир Киван. Простите меня, если можете. Я не враг вам. Я сделал это не из злого умысла. Так нужно для королевства. Для детей.

У меня есть дети. У меня есть жена. О, Дорна… По телу прокатилась волна боли. Он закрыл глаза, вновь открыл их.

— Здесь… здесь, в замке сотни воинов Ланнистеров.

— Но, по счастливой случайности, в этой комнате нет ни одного. Мне больно делать то, что я делаю, мой лорд. Вы не заслуживаете такой смерти, в одиночестве, в холодную, тёмную ночь. Вас много таких, добрых людей на службе дурных идей… но вы угрожали разрушить всё то хорошее, что сделала королева. Вы хотели примирить Хайгарден и Утёс Кастерли, обеспечить вашему маленькому королю поддержку церкви, объединить Семь Королевств под властью Томмена. Так что…

Налетел порыв ветра, и сира Кивана бросило в дрожь.

— Вы мёрзнете, мой лорд? — спросил Варис. — Прошу прощения. Умирая, Великий Мейстер обделался, вонь была настолько мерзкой, что я боялся умереть от удушья.

Сир Киван попытался встать, но силы покинули его. Он не чувствовал ног.

— Я решил, что арбалет подойдет. У вас было много общего с лордом Тайвином, почему бы не взять то же оружие? Ваша племянница решит, что ваше убийство организовали Тиреллы, возможно при содействии Беса. Тиреллы будут подозревать ее. Кто-нибудь еще найдет повод обвинить дорнийцев. Сомнения, разобщенность и недоверие уничтожат опору под ногами вашего мальчишки-короля, в то время как Эйегон поднимет свой стяг над Штормовым Пределом, и все лорды присягнут ему на верность.

— Эйегон? — Киван не понимал, о чём идёт речь. Потом вспомнил. Младенец в свитке из алого плаща, а на плаще его кровь и мозги. — Мёртв. Он мёртв.

— Нет. — Голос евнуха обрёл глубину. — Он здесь. Эйегона начали готовить к царствованию прежде, чем он научился ходить. Он обучен обращению с оружием, как подобает рыцарю, но это далеко не всё, чему его учили. Он умеет читать и писать, он говорит на нескольких языках, ему преподают историю, право, литературу. Септа поведала ему о таинствах Святой Веры, как только он стал достаточно взрослым, чтобы понимать их. Он жил среди рыбаков, он занимался тяжёлым трудом, он плавал по рекам, и чинил сети, и научился сам стирать свою одежду, если больше некому. Он умеет ловить рыбу, готовить и перевязывать раны, он знает, что такое голод, что такое, когда тебя преследуют, когда тебе страшно. Томмена учат, что быть королём — его право. Эйегон знает, что быть королём — его долг, что король должен ставить свой народ превыше всего, жить ради него и царствовать во благо его.

Киван Ланнистер попытался выкрикнуть что-то… позвать стражу, жену, брата… но слова застряли в горле. Из его рта ручейком текла кровь. Тело сотрясали судороги.

— Мне очень жаль. — Варис заломил руки. — Я знаю, вы страдаете, пока я продолжаю болтать как какая-нибудь глупая старуха. Пора с этим кончать.

Евнух поджал губы и тихо свистнул.

Сир Киван был холоден как лед, и каждый затрудненный вздох, посылал новый удар боли через все его тело. Он заметил движение, услышал тихое шарканье тапок по камню. Из темноты возник ребёнок, бледный мальчик в потрепаной одежде, не старше девяти — десяти лет. Ещё один поднялся из-за стула Великого Мейстера. Девочка, отворившая ему дверь, тоже была здесь. Они окружили его, шестеро из них, бледнолицие дети с темными глазами, мальчики и девочки вместе.

И в их руках — кинжалы.