Воспоминание - Деверо Джуд

Он не мог оторвать глаз от огромного мальчика, настоящего сына – такого, о каком он всегда мечтал.

Одним движением, прежде чем Мег успела возразить, он оторвал детей друг от друга, схватил мальчика и прижал к себе.

Никогда никто не слышал подобного крика, который раздался, когда дети потеряли друг друга. Если кто-то и считал, что мальчик будет слабым, после того как с таким трудом родился, это подозрение было тотчас развеяно, как только он разинул рот и принялся вопить – одновремнно с девочкой. Звуки отражались от стен. От этой ужасной какафонии можно было сойти с ума. Казалось в этой старой каменной комнате разом появилась сотни привидений. – У всех, кто был в комнате, расширились глаза. Одна служанка зажала уши руками, Мег, обезумев, попыталась выхватить мальчика у Джона, а Гильберт, который сидел около тела своей мертвой жены, думал, что если ему придется всю жизнь слышать такое, то так и жить не захочется. Один только Джон был совершенно равнодушен к шуму.

– Вот это – сын, мадам! – прокричал он жене. – Вот кого вы должны были рожать. Не кривые ноги. Не слабые легкие. Неужели вы не знаете, как делать сыновей в своем брюхе?

Гильберт понял, что в таком духе Джон может продолжать сколько угодно и, скорее всего, никогда не додумается до той сделки, что пришла ему в голову. И, решив перехватить инициативу, он принялся причитать:

– О, моя возлюбленная жена! – Ему пришлось орать так же громко, как он орал во время турниров. И все-таки за диким визгом младенцев и потоком ругательств Джона он едва-едва слышал себя. – О, возлюбленная жена моя! – причитал Гильберт. – Тебя лишь из всех женщин я любил. И вот еще одного сына я должен пытаться вырастить без матери. Мне едва-едва удается прокормить тех, что у меня уже есть. А как мне его обучать? Где найти время научить его всему, что положено знать мальчику? Кто станет его наставником в верховой езде? В охоте? Кто отпразднует вместе с ним, когда он сразит своего первого противника?

Джон наконец закончил тираду, направленную против жены. Од стоял и слушал Гильберта, молча и моргая, по мере того как к нему в голову медленно приходили идеи.

– Послушайте, отдайте детей кормилице, они есть хотят! – раздраженно бросил ему Гильберт. Что он, ненормальный, что ли? Неужели он может спокойно слушать этот крик?

Поняв, что великолепный ребенок, которого он держит, хочет есть, Джон засуетился так, как будто у него под ногами разожгли костер. Он бросился к Мег и аккуратно, с нежностью протянул ей дитя. Как, только мальчик и девочка снова оказались рядом, плач прекратился.

Джон с удовольствием увидел, как Мед расстегнула свои грубые одежды и обнажила пару роскошных грудей пол-ных молока. Оба младенца в мгновение ока прильнули к ним и жадно принялись сосать.

Все это дало Джону возможность осознать то, что он услышал. К тому же причитания Гильберта возобновились с новой силой.

– О Господи, – громко молился – Гильберт, – дай мне сил в, этот час испытания. Тебе известно, что я беден, Я благословлен родством с королевским родом Стюартов, но вот деньгами я никогда не был благословлен. Я просто представить себе не могу, сколько мне придется работать, чтобы одеть этого сына, как подобает ему по его происхождению. Не знаю…

– Вы можете сейчас нас оставить, – холодно произнесла Алида, которая уже прекрасно поняла, чего добивается Гильберт.

Джон же так усиленно размышлял над услышанным, и он так хотел этого, что в первый раз в жизни он не рассердился на жену. Он просто махнул на нее рукой, приказывая ей замолчать. У него не укладывалось в голове, что Гильберт хотел отдать своего сына. В его понимании это было все равно что отдать кому-нибудь золотые горы. Разве он не для этого работал всю жизнь? Но у Гильберта-то сыновья получались легко: и золото он ценил значительно дороже.

– Я… – проговорил Джон осторожно, молясь о том, чтобы не обидеть Гильберта. – Хотите, я позабочусь о вашем сыне. Я буду кормить его и заниматься с ним.

Гильберт уставился на него с таким видом, как будто не ожидал ничего подобного.

– Не может быть, чтобы вы стали делать это ради меня, – ответил он. – Таких щедрых людей не бывает – И, как будто был придавлен горем, он медленно и тяжело поднялся на ноги и зашагал по направлению к своему сыну, который жадно сосал молоко.

Джон преградил ему дорогу.

– Я должен сделать что-нибудь, чтобы помочь тому, кто нуждается в этом. – Он начал лихорадочно придумывать, что он мог быть «должен» Гильберту. – Ваша жена умерла у меня в доме. Это, вне сомнения, вина моей повитухи. Чтобы уплатить вам за эту потерю, я выгоню ее и, кроме того, буду платить за воспитание вашего сына.