Преданья старины глубокой - Рудазов Александр

Иван сразу успокоился и, к великому удивлению оборотня, действительно подошел вплотную. Молодой богатырь совершенно невозмутимо наклонился, размотал ремень, уперся ногой в одну из дуг капкана и что есть мочи потянул на себя другую. Серебряные челюсти разочарованно клацнули, но все же отпустили мохнатую лапу.

Княжич попытался было прихватить драгоценную принаду^[6] с собой, но разочарованно обнаружил, что сделать это никак невозможно - большая часть капкана вкопана в землю, и весит ого-го сколько! Тут, пожалуй, разве что Святогор управится. Стало понятным, почему оборотень не сумел сбежать вместе с капканом…

- Ой, да ты же некрещеный! - спохватился Иван, резко отпрыгивая назад и усиленно крестясь. - Чур меня, чур, нечистая сила! Никола Заступник, спаси, сохрани! Егорий Храбрый, оборони, защити!

- Да не трясись ты… - лениво ответил волколак, зализывая израненную лапу. - Ох, хорошо-то как… Теперь бы еще поесть чуток - три дня крохи во рту не было…

- Не подходи! - выхватил из-за пояса нож Иван. Длинный, обоюдоострый - с таким как раз хорошо обороняться от волка. - Врешь, нечисть, не возьмешь!

Оборотень вздохнул, а потом с трудом перекувыркнулся через голову, поднялся на задние лапы и начал превращаться. Кости явственно заскрипели, изменяя форму и становясь в новую позицию, шерсть ушла внутрь, открывая загорелую, выдубленную на ветру кожу, когти резко сократились до ногтей, лапы стали ступнями и ладонями, а волчья морда преобразилась в обычное человеческое лицо.

Все превращение заняло считанные мгновения - Иван не успел моргнуть даже двух раз, а вместо зверя уже стоит человек.

Бывший волк потянулся, расправляя затекшие суставы, усмехнулся, глядя на остолбеневшего княжича, и с сожалением коснулся левого запястья - оно по-прежнему осталось изуродованным зубьями капкана. Рука плохо гнулась и очень неловко двигалась.

- Не дрожи зря, Иван, - насмешливо улыбнулся оборотень. - Не сожру. Даже не укушу.

- Да я и не дрожу, - с деланным равнодушием пожал плечами княжич, устыдившийся минутного страха. - Это я так, шуткую… А тебя-то как зовут?

- Яромиром люди кличут. Яромир Серый Волк - не слыхал?

- Не слыхал.

- Да? - явно огорчился волколак. - Странно…

Иван засунул нож обратно за пояс, безуспешно пытаясь сделать вид, что доставал его просто так - посмотреть, не потерялся ли. Яромир с интересом проследил за его движениями, старательно подавляя усмешку, притаившуюся в глазах.

Княжич и волколак стояли друг против друга, меряясь пристальными взглядами. Не каждый день все-таки происходят такие встречи.

Перед Яромиром стоял рослый широкоплечий парень двадцати лет. Глаза голубые, как васильки, лицо открытое, по-детски радостное, щеки румяные, так и пышущие здоровьем, волосы светлые, вьющиеся, вместо усов реденькая поросль, бороды и вовсе даже не намечается. Одет богато - свита^[7] из дорогой заморской парчи, бархатный воротник, расшитый жемчугом и драгоценными камнями, на шее золотая гривна, теплый плащ-мятель застегнут золотой фибулой, на талии золотой же пояс с пристегнутыми кошельками, коробочками и длинным охотничьим ножом. Кудри украшает бархатная шапочка, подбитая и опушенная черной лисицей, а на ногах мягкие сапожки.

Совершенно по-другому выглядел тот, кто стоял перед Иваном. Ростом пониже, в плечах поуже, но так и пышет злой звериной силой. Волосы пепельно-серые, похожие на волчью шерсть, нижняя половина лица сплошь покрыта длинной лохматой щетиной, брови густые, скрещивающиеся, в необычно желтых глазах словно навеки застыла легкая усмешка, в левую скулу глубоко врезался застарелый рубец. Оборотившись в человека, волколак оказался уже одетым, хотя и очень просто. Короткая мужская рубаха без воротника и рукавов, перепоясанная простым ремешком, кожаная гача, да узкие ноговицы, не доходящие даже до голеней. Обуви нет, нет и головного убора. Какое-либо оружие также отсутствует.

- Ты меня точно есть не станешь? - подозрительно уточнил Иван.

- Ну, это как получится… - хмыкнул Яромир. - Ладно, ладно, не тянись к ножу, это я тоже шуткую. Не тебе же одному шутковать, верно?… Ты кем будешь-то, друг?

- Говорю же, Иваном люди кличут. Княжичем Иваном! - гордо подбоченился Иван. - Я, знаешь ли, княжеский сын!

- Какого князя?

- Берендея!

- А, это того, что в Тиборске княжил…

- Ага. Там таперича брат мой княжит старшой, Глеб. А середульний, Игорь, в Ратиче на княжении. А я вот… вот без дела покамест. Ладно, давай, рассказывай - за что тебя так… в капкан.