Самый далекий берег - Бушков Александр

Возникший в дверях Миша Мухомор направился прямо к его столику своей расхлябанной походочкой, но не сел, остановился над плечом Кирьянова, насвистывая сквозь зубы, нетерпеливо притопывая.

– Что, начальство вызывает? – спросил Кирьянов, запихивая в рот сразу три последних ломтика, ноздреватых, синих с желтыми точками. Ломтики растаяли сами по себе, истекая густым соком.

– А? Да нет… Степаныч, нам бы потолковать душевно…

– Давай.

– Да нет, не тут. Мало ли что… Ты уже похавал или еще, как аристократу положено, кофей хлебать будешь?

– Да в принципе и без кофея можно обойтись… – сказал чуточку заинтригованный Кирьянов.

Отношения с «потомственным уркаганом», как и с прочими, у него были ровными, нормальными, но впервые тот первым выходил за установленные рамки.

Кирьянов вытер рот белейшей салфеткой, бросил ее на стол и поднялся. Мухомор чуть ли не бежал впереди, нетерпеливо оглядываясь. Положительно, он был ненормально возбужден, из кожи вон лез… Любопытство крепло.

– Пошли за локалку куда-нибудь, – сказал Мухомор. – Подальше. Кто их ведает, может, тут повсюду микрофоны натыканы…

– А зачем?

– Ну, для порядка. Особист же ползает, жаба зеленая… Береженого бог бережет, небереженого конвой стережет…

Они отошли от поселка метров на сто – в противоположную от Старого Корпуса сторону, по колее, наезженной уазиком Васи во время возвращения с Земли.

– Степаныч, – сказал Мухомор проникновенно, душевно, невероятно доверительно. – Бля буду, я тебя по жизни уважаю. Ты правильный пацан, начальству жопу не лижешь, в хате своей держишься правильно. Короче, я тебя давно зауважал…

– Приятно слышать.

– Ты не лыбься, я к тебе с полным доверием и дружбой… Степаныч, – он остановился напротив Кирьянова и с загадочным видом уставился прямо в глаза, – можешь ты мне помочь в совершенно пустяковом деле? Не, я неправильно выразился… Не то чтобы мне помочь, а себе самому полезное дело сделать?

Чуть подумав, Кирьянов сказал:

– Ладно, если в рамках закона и не понадобится сейфы ломать или перо кому-то в бок вставлять.

Мухомор оскалился:

– Ну ты даешь… Сейфов тут таких нету, чтобы стоило их ломать, а перо в бок я и без твоей помощи вставлю, коли возникнет такая потребность – потому что ты-то, прости, в этом ни черта не смыслишь, где тебе фраера грамотно пописа2ть… Ну конечно, в рамках, а как же… Исключительно в рамках… Степаныч, ты ж нормальный в половом плане, чего там… Бабу отодрать сможешь?

– Какую? – опешил Кирьянов.

– Та-акую, что все отдай, и мало! – протянул Мухомор, едва ли не облизываясь. – Точно тебе говорю. Ты не думай, ей самой охота, чтоб ее вздрючили со всем усердием. Я бы и сам оформил, с тобой не делясь, но у меня свой фронт работ, и тут уж на тебя рассчитывать нечего. Ты ж у нас чистоплюй, на нарах не чалился, ты пидора шпилить толком не сможешь…

– Не приходилось как-то.

– А ты губы-то не криви, мало ли когда какое умение в жизни пригодится… Короче. Ко мне тут гости нагрянуть обещались.

– К тебе?!

– Ну да, – безмятежно сказал Мухомор. – Что я, у бога теля съел, что ко мне гости прийти не могут?

– С Земли?

– Да нет, – серьезно сказал Мухомор. – Стал бы я из-за Земли переживать… Местные. Здешние, усек? – Он сделал обеими руками широкий жест в сторону то ли небес, то ли горизонта.

– Интересно девки пляшут… – сказал Кирьянов. – Как тебе удалось?

– А чего тут «удаваться»? Законом не запрещено. И почта здесь, между прочим, работает исправно. Ты просто никогда не пробовал, без году неделя здесь, знакомых у тебя нету. А я малость обжился уже, огляделся и приноровился… Дело в принципе нехитрое. Врубаешь компьютер, шлешь письмо или к визору подключаешься, и собеседничек у тебя на экране, как живой, болтай с ним до посинения… Ладно, не в том дело. Короче, вот-вот нагрянут. Я этого козлика долго обхаживал, пока согласился заехать, тварь ленивая, зажравшаяся… Ничего, установлю раком, не впервой… Но у него, понимаешь, есть сеструха, ей тоже романтики охота, только совершенно нормальной, под мужика примоститься… Что тебе стоит? Деранешь ее со всем усердием, попросишь сувенирчик…

– Какой?

Мухомор огляделся, невзирая на безлюдье и тишину, зашептал в ухо:

– Степаныч, хочешь в самоволку сорваться? Настоящую Галактику посмотреть? А не эту зачуханную зону? Ну чего ты рот разинул, дурило, я тебе всерьез предлагаю…