Пёс войны и боль мира - Муркок Майкл

— Мой повелитель не поверит в это.

Она пожала плечами.

— Ваш повелитель — сопляк, — сказала она.

— Ну, хорошо, я отнесу ему это, — согласился я. — И я расскажу ему, что вы мне сказали. Что я принес ему лекарство от Боли Мира.

— Вы принесете ему гармонию, — говорила она. — Это — лекарство. Оно находится в каждом из нас.

— Может быть, у этого предмета есть какая-нибудь другая сила, милостивая госпожа?

— Самая сильная сила — это сила гармонии, — тихо сказала она.

— Это трудно представить, — я почти развеселился.

Она улыбнулась. Потом встряхнула плечами и больше не захотела распространяться на эту тему.

— Ну, благодарю вас за гостеприимство, милостивая госпожа. И за ваш подарок, Святой Грааль. Могу ли я в него верить?

— Думайте, что хотите. Этот кувшин — то, что он есть, — заключила она. — И он создан для вас, верите вы в это или нет.

Набрав воздуха в легкие, я взял кувшин. Он тепло лег в мою руку. У меня снова возникло подозрение, что меня обвели вокруг пальца.

— Я благодарю вас за ваш подарок, — еще раз сказал я.

— Это не подарок, — напомнила она. — Он вам еще послужит, Ульрих фон Бек. Имейте это в виду.

— У меня не будет возможности воспользоваться им, когда я найду своего повелителя.

— Здесь вы не можете его отыскать, но когда вы сделаете это, то сможете достичь Ада или того места, где властвует Ад. Это правильно.

— Но, милостивая госпожа… я совершил такое длительное путешествие! И что я принесу?

— Правило действует только один раз. Когда пересечете Лес, воспользуйтесь кувшином. И он тогда вам послужит.

— Клостерхайм и орды Ариоха поджидают меня у леса.

— Все равно, — сказала она. — Я знаю.

— Итак, в тот момент, когда я окажусь у выхода из леса, то смогу достичь своей цели?

— Как вы захотите.

— Вы должны мне сказать! — Слезы выступили у меня на глазах. — О, милостивая госпожа, вы должны мне это сказать.

— Возьмите Грааль, — сказала она. — И выполняйте то, что вам предписано, и он будет вам служить. Покажите Клостерхайму Грааль и напомните ему, что раньше он уже видел его.

— Он посмеется надо мной.

— Конечно, он будет над вами смеяться.

— Он убьет меня! — воскликнул я.

— Вы должны мужаться!

Она встала, и я понял, что это означало, что мне пора уходить.

Когда я вышел во двор, один из мальчиков уже держал моего коня на поводу. Второй сидел на завалинке и наблюдал за мной. Третьего, который занимался с коровой, я не увидел.

— О вас не будут рассказывать легенды, — на прощание сказала седовласая женщина. — Но среди тех, кто приходил ко мне, вы понравились мне больше всех.

— Мать, — сказала я. — Назовите мне свое имя.

— Ах, — легко выдохнула она. — Я всего лишь обыкновенная женщина, которая сделала кувшин из глины, и которая живет в крестьянском доме в Лесу на Краю Неба.

— Но ваше имя?

— Ах, называйте меня как хотите, — сказала женщина. Потом улыбнулась теплой улыбкой и положила свою руку на мою. — Называйте меня Лилит, некоторые зовут меня так.

Она легко шлепнула моего коня по крупу, и я поскакал на восток. Туда, где меня поджидал Клостерхайм и его темное воинство.

Глава семнадцатая

Все было совершенно безнадежно, и я знал это, но все равно пробирался к месту, где оставил труп Седенко.

Мне вдруг вспомнилась одна сага, где Грааль фигурировал в качестве средства, возвращавшего умерших к жизни. Я держал маленький кувшин над трупом бедного проклятого друга, но его веки не дрогнули, и грудь не приподнялась от дыхания, как от чуда, и на его лице было все то же мирное выражение, как тогда, когда я осыпал его листьями и цветами.

Эта мечта, подумал я, не имеет смысла. Этот глиняный кувшинчик не больше, чем глиняный кувшинчик. Я ничего не узнал, ничему не научился.

Потом я двинулся дальше, прочь от зелено-голубого Леса на Краю Неба, и оказался один против орд восставшего Ада, и когда из бесконечно длинного черного облака выехал Клостерхайм, я достал свиток пергамента.

— Я прошу вас о возможности закончить это приключение вместе со мной, — сказал он, потер лоб и облизал губы. — Вы и я, мы очень мужественны, фон Бек, вместе мы можем штурмовать и покорить Небо. Вы представляете себе, что вам будет принадлежать?

— Вы безумны, Иоганес Клостерхайм, — ответил ему я. — Филандер Гроот уже говорил мне об этом. Он был прав. Как вы хотите достичь высот Неба?