Песня для двоих - Мортимер Кэрол

— Адам, я дала ответ студии звукозаписи. И тебе отвечаю так же...

— Давай встретимся за ленчем и поговорим, — решительно отрезал он.

— Давай не будем встречаться за ленчем и говорить, — быстро парировала она, больше не удивляясь его наглости. Он стал еще самоувереннее! — Прощай, Адам.

Она повесила трубку, не дожидаясь ответа.

Ее не интересует, зачем Адам договаривается со студией звукозаписи, она не желает этого знать, не желает знать о нем ничего! В последние несколько недель, он вторгается в ее жизнь с болезненной регулярностью. И это, после трех лет полной неизвестности! Возможно, признавала Мэгги, после разрыва, у нее просто не было сил что-либо узнавать о бывшем муже. Видимо, и окружающие предпочитали обходить этот вопрос стороной.

Связана ли сейчас с ним Селия Мэйс?

Странный для нее выбор. Однако, когда жизнь Адама отличалась безупречностью?

— Все в порядке? — спросила мать, заглядывая в дверь.

Мэгги решительно встала.

— Лучше не бывает, — бодро ответила она, решив не упоминать, что сказал Адам по телефону, ее родители относились к нему почти, как Марк.

Мать вздохнула с облегчением.

— Чем быстрее ты запишешь собственный альбом, тем лучше.

Мэгги кивнула. Проблема в том, что студия настаивает на выпуске альбома именно с Адамом и очень неохотно слушает любые ее пожелания по поводу записи ее сольного альбома. А поскольку у нее контракт...

Но не всегда будет так! Как только разговоры об их совместном выступлении умрут, студия, несомненно, увидит смысл в записи сольного альбома Мэгги Феннел. И у нее уже достаточно песен для этого.

Странно... В их дуэте песни сочинял Адам, но за последние три года, при обилии времени, Мэгги сама написала двадцать песен, которые казались неплохими не только ей, но и всем, кто их слышал. Несомненно, и студия признает эти песни. Со временем...

А пока она намерена забыть о телефонном разговоре с Адамом. Никто не заставит ее делать то, что она не хочет. Особенно, Адам!

* * *

Работа в саду всегда отвлекала ее от мрачных мыслей. Сейчас, осенью, было множество дел: почистить клумбы, подготовить их к зиме. Этих нехитрых занятий ей очень не хватало после аварии, и, как только появилась возможность передвигаться, Мэгги стала проводить в саду долгие часы в полном одиночестве, медленно выздоравливая.

Собака родителей, колли по кличке Артур, резвилась рядом, пока Мэгги занималась уборкой. Ее отцу, целиком погруженному в работу врачу, будет меньше дел на выходные.

Последние две недели, Мэгги все свое время проводила в саду. После возвращения с музыкального фестиваля...

— Здравствуй, здравствуй, Артур, — приветствовал собаку приятный мужской голос. — Резвишься, как всегда?

И Адам засмеялся, а пес радостно запрыгал перед ним.

Мэгги сидела на корточках под яблоней, когда услышала его голос. Как она выглядит? Ветер смешал ее волосы в спутанную черную гриву, а на лице нет никакой косметики, джинсы старые и потертые, рубашка еще более позорная, руки черны от грязи после работы на клумбе, в течение последнего часа...

Того часа, который Адам, очевидно, использовал на дорогу сюда. Ну что ж, он может разворачивать свою проклятую машину и возвращаться в Лондон!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Твоя мать на кухне и не видела, как я приехал, — произнес Адам, перехватив ее встревоженный взгляд, брошенный в сторону дома. — Я заметил тебя в саду, когда подъезжал, так что...

— ...просто вошел, — осуждающе закончила Мэгги, откладывая лопатку, чтобы вытереть руки об уже перепачканные землей джинсы. — Со своей обычной самонадеянностью! Когда ты, наконец, поймешь, что тебя не желают видеть?

Его глаза зловеще прищурились.

— В том, что касается тебя, — никогда!

Он пожал плечами.

Что он имеет в виду? Адам никогда не был прямодушен и... Господи, она снова взялась за старое! Сколько раз себе напоминать, ее не должно беспокоить, что он имеет в виду, не должно интересовать ни одно его слово!..

— Тебе нельзя было входить в дом моих родителей, Адам, — сурово проговорила она. Ее родители не собираются прощать этого человека, как и она. Что неудивительно! Человек, который должен, был, быть рядом с ней три года назад, бросил ее на произвол судьбы, предоставив мистеру и миссис Феннел собирать переломанные кости дочери. Нет, здесь ему не рады!

— Я понимаю, — кивнул он. — Но знаю, что отец и мать всегда на страже твоих интересов.