Северное сияние - Робертс Нора

— Кто ж не ищет?

Кэрри усмехнулась, голос ее звучал хрипло.

— Я хотела выйти замуж и родить детей. Одного взгляда на Макса хватило, чтобы я за него уцепилась. Он был умен — но не кичился этим, симпатичен — но не настолько, чтобы за ним бабы увивались. Немного сумасбродный — чуть больше, чем нужно, но поддающийся воспитанию, это я уже тогда видела.

Она замолчала. По прерывистым вдохам Нейт заключил, что она пытается побороть слезы.

— А что, женщины перед тем, как выйти замуж, составляют себе список «за» и «против»? — удивился Нейт. — Вроде как когда дом покупаешь? Фундамент крепкий, но ремонт требуется. Так примерно?

Кэрри сквозь слезы фыркнула и поспешила прикрыть рот рукой.

— Да. Я-то — точно, по мере приближения к тридцати. Не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда — вспышка, озарение. Но я затащила его в постель, и оказалось, мы друг другу подходим. Я добавила крестик в колонку с плюсами.

Снова повисло молчание, потом Нейт прокашлялся:

— А этот конкретный плюс — он какого-то особого цвета или размера?

— Не волнуйся, Бэрк, у тебя в этой строке хороший, жирный плюс, — вступила в разговор Мег. И бросила на него одобрительный и понимающий взгляд. Ей понравилось, как он ведет разговор со вдовой — непринужденно и бережно. Насколько было возможно. Потом она перевела взор на Кэрри. — Вы всегда прекрасно смотрелись вдвоем. Дружная пара.

— Да, мы были дружны. Может, любви с первого взгляда у меня и не было, но я вам скажу, когда я его полюбила — когда он в первый раз взял на руки нашу дочь. У него было такое выражение… И потом — как он на меня посмотрел. И удивление, и восторг… радость и страх одновременно — все на его лице было написано. Так что можно сказать, вспышки или озарения я не испытала, зато обрела нечто стабильное и настоящее.

— Мег, он не убивал твоего отца. — Кэрри опустила голову. — Мужчина, который с таким выражением смотрел на своего новорожденного ребенка, не мог никого убить. Я понимаю, у тебя есть все основания думать иначе, но я хочу, чтобы ты знала: я очень благодарна тебе за то, что ты согласилась меня сегодня отвезти.

— Каждая из нас потеряла близкого человека. Если мы станем друг на друга кидаться — что мы этим докажем?

«Женщины, — подумал Нейт, — более стойкие и сильные существа, чем мы. И чем я, в частности».

Сразу после приземления он разыскал по телефону Кобена и, хоть это и было с его стороны бессердечно, оставил Мег и Кэрри получать урну с прахом без него.

— Томас Кижински, он же Двупалый. Наиболее вероятная кандидатура. Есть еще такой летчик — Лукес, он сейчас работает в Фэрбанксе. И еще парочка, к которым Гэл-лоуэй периодически обращался. — Он положил на стол перед Кобеном свой список. — Но Кижински, по-моему, самая перспективная версия. Его убили недели через две после Гэллоуэя.

— Ножевые ранения, следствие пришло к выводу об уличном ограблении. — Кобен шумно набрал воздуха. — Кижински водился с сомнительными личностями. Помногу проигрывал, подозревался в торговле наркотиками. На момент убийства он задолжал порядка десяти тысяч. По версии следствия, с ним как раз и расквитались, но доказать этого не удалось.

— Считаете это совпадением?

— Я ничего не беру на веру. Но дело обстоит таким образом, что Кижински плохо жил — и плохо кончил. Если он даже и возил Гэллоуэя в горы, он нам об этом уже не расскажет.

— Тогда у вас не должна вызвать затруднений моя просьба. Дайте мне его дело.

Кобен снова шумно вдохнул.

— Бэрк, меня ведь пресса донимает.

— Да, я кое-что читал. И сам журналистам давал официальные разъяснения.

— А такую чушь видели? — Он выложил перед ним газету. Заголовок гласил: «ИЗ ЗАМЕРЗШЕЙ ПЕЩЕРЫ ИЗВЛЕЧЕН ЛЕДЯНОЙ ЧЕЛОВЕК». Под заголовком шла не очень отчетливая фотография Гэллоуэя в пещере.

— Это для вас неожиданность? — удивился Нейт.

— Снимок наверняка сделал кто-то из спасателей. И срубил деньжат. Мне лейтенант и так уже плешь проел. Не хотелось бы, чтобы и вы присоединились.

— В горах с ними был третий.

— Да, судя по дневнику Гэллоуэя, был. Конечно, никаких доказательств того, что он умер сразу после своей последней записи, у нас нет. Через шестнадцать лет не только время, но и дату смерти установить невозможно. Это могло случиться и через месяц. А то и через полгода.

— Вы сами знаете, что это не так.

— Одно дело — что я знаю. — Кобен поднял руку. — И совсем другое — что я могу доказать. — Вверх пошла вторая рука. — Экспертиза установила факт суицида, и моему лейтенанту это по душе. Жаль, что Хоубейкер в своей записке никаких имен не назвал.