Отныне и вовек - Стил Даниэла

В тюрьме… О Господи… Ян был в тюрьме, а этот чертов адвокатишка задавал ей дурацкие вопросы о том, знал ли он женщину, которая обвиняла его в изнасиловании, или нет.

Кого это интересует? Джесси хотела только одного – чтобы муж вернулся домой. Сейчас. Неужели никто ее не понимает?

Ей стало трудно дышать, когда она попыталась унять волнение в голосе и скрыть растущую панику.

– Так вот что я вам скажу, юная леди. У вас и вашего мужа серьезные проблемы. Однако это дело меня заинтересовало. – «О, Бог ты мой». – И я согласен взяться за него.

Но есть еще один вопрос. О моем гонораре. Он оплачивается вперед.

– Вперед? – Джесси была потрясена.

– Да. Вы узнаете, что большинство, если не все мои коллеги поступают точно так же. Мне на самом деле нужно подготовиться к ведению дела, потому что если я хоть раз покажусь в Верховном суде, выступая защитником вашего мужа, я буду считаться его официальным адвокатом и, следовательно, обязан буду вести это дело, заплатите вы или нет.

А если ваш муж отправится в тюрьму, то вы можете и не заплатить. У вас есть какие-нибудь сбережения?

Ян отправится в тюрьму? Ах ты сволочь!

– Да, у нас есть средства. – Она едва могла разжать зубы.

– Какого рода авуары?

– Могу вас заверить, что я в состоянии оплатить ваш гонорар.

– Отлично, но я хочу быть уверен. Мой гонорар составит пятнадцать тысяч долларов.

– Что? Вперед?

– И я бы хотел получить половину суммы до предъявления обвинения. Если я не ошибаюсь, вы сказали, что это произойдет в четверг. А половину сразу же после.

– Но я не смогу обратить авуары в наличность за два дня.

– В таком случае я не смогу взяться за ваше дело.

– Благодарю вас. – Джесси хотела послать его ко всем чертям, но к тому моменту она уже опять начала паниковать.

Ну кто ей поможет?

Шестой адвокат, рекомендованный Филипом, оказался более приятным человеком. Его звали Мартин Шварц.

– Похоже, у вас или по крайней мере у вашего мужа чертовски серьезные проблемы. Как вы считаете, он виновен?

Интересный вопрос. Джессика колебалась только мгновение. Требовалось дать взвешенный ответ.

– Нет. И не потому, что я его жена. Я не верю, что он мог совершить нечто подобное. Это не похоже на него, и нет совершенно никаких причин.

– Хорошо, я возьмусь за ваше дело. Однако должен заметить, миссис Кларк, люди иногда совершают странные вещи.

Будьте готовы к этому. У вашего мужа могут оказаться такие наклонности, о которых вы и не подозревали.

Возможно. Но она этому не верила. Не могла поверить.

– Я бы хотел поговорить с Филипом Уолдом после того, как он встретится с вашим мужем, – продолжал Шварц.

– Была бы вам очень признательна за это. Предъявление обвинения назначено на четверг. К тому времени нам нужен официальный защитник. Филип считает, что он не годится для этого дела.

Дело.., дело.., дело… Она уже ненавидела это слово.

– Филип – отличный парень.

– Я знаю, мистер Шварц… Мне бы не хотелось упоминать об этом, но…

– Мой гонорар?

– Да, ваш гонорар. – Джесси глубоко вздохнула и почувствовала, как тугой комок сжимается у нее в груди.

– Мы можем это обсудить. Я попытаюсь оставаться в разумных пределах.

– Скажу вам честно, человек, с которым я разговаривала до вас, запросил пятнадцать тысяч к четвергу. Это мне не под силу.

– У вас есть какие-нибудь авуары?

О Господи. Опять то же самое.

– Да, есть. – Неожиданно ее тон стал негодующим. – У меня свое дело, дом, машина. У мужа тоже машина. Но мы не можем продать дом или мой бизнес за два дня.

– Я и не ожидал, что вы оплатите весь гонорар сразу, миссис Кларк. – Шварц говорил спокойно, но твердо. Что-то в нем успокаивало Джессику. – Но я подумал о том, что вам могут понадобиться дополнительные средства для выплаты залога, если они наскребут что-нибудь для обвинения, что еще бабушка надвое сказала. Сумма залога может оказаться весьма внушительной. Ну над этим мы будем голову ломать позже. Что касается моего гонорара, думаю, двух тысяч долларов, внесенных до суда, будет достаточно. Но это не протянется и двух месяцев, и если вы – друг Филипа, то я бы не волновался.

Ее поразило, что люди, которые не относились к «друзьям Филипа», жили в мире, полном проблем. Неожиданно Джесси почувствовала прилив благодарности к Филипу.

– Вас это устраивает?

Она молча кивнула с некоторым облегчением. Конечно, эти условия более приемлемы, чем те, которые ей сообщили несколько минут назад. Это полностью съест ее сбережения, но по крайней мере две тысячи долларов она была в состоянии достать. Об остальных пяти они будут думать позже, в том случае, если до этого дойдет дело. Если придется, она, не раздумывая, продаст «морган». Речь шла о жизни Яна, а он был нужен ей в миллион раз больше, чем автомобиль. Имелись еще мамины драгоценности. Но это было святое. Даже для Яна.

– Я согласна на ваши условия.

– Отлично. Когда мы сможем встретиться?

– Когда угодно.

– Тогда я хотел бы увидеться с вами завтра в моем офисе.

Я поговорю с Уолдом сегодня днем, а утром навещу мистера Кларка. Вы сможете приехать к десяти тридцати?

– Да.

– Хорошо. Я возьму полицейские рапорты и посмотрю, что у них есть против него. Идет?

– Замечательно. Знаете, у меня как камень с души свалился. Признаюсь, я была в панике. Это все не для меня. Полиция, залог, пункты обвинения… Не пойму, что происходит.

Не знаю даже, что, черт побери, уже произошло.

– Ну, это мы и собираемся выяснить. Так что пока отдыхайте.

– Спасибо, мистер Шварц. Очень вам благодарна.

– Увидимся утром. – Разговор окончился.

Джессика неожиданно опять разрыдалась. Какой ужасный день ей пришлось пережить. Господи, где Ян? Слезы вновь прочертили горячую дорожку по ее щекам. Ощущение было такое, будто они текли беспрестанно весь день. Ей нужно было привести себя в порядок. Скоро здесь будет Уолд.

Филип Уолд приехал в половине шестого. На его лице застыло выражение глубокой озабоченности, глаза выглядели уставшими.

– Вы видели его? – Джесси почувствовала, как слезы опять подступают к глазам, и изо всех сил старалась не расплакаться.

– Да.

– Как он?

– В порядке. Потрясен, но держится неплохо. Очень беспокоился о вас.

– Вы успокоили его? – Руки ее опять затряслись, а кофе, который она пила весь день, только усугублял положение.

– Я сказал ему, что вы расстроены, что вполне естественно в таких обстоятельствах. Джессика, – давайте присядем.

Ей не понравилось то, как он это произнес, но, может быть, Филип всего-навсего устал. Им выпал долгий день. Бесконечно долгий.

– Я разговаривала с Мартином Шварцем. Думаю, он возьмет дело. Он собирался позвонить вам сегодня.