Отныне и вовек - Стил Даниэла

– А ты, значит, собираешься проследить, чтобы я его не пропустила, да? – В голосе Джессики звучала горечь.

– Нет, я не могу так поступать. Я не могу заставить тебя думать. Но больше ты от меня не получишь ничего, что затуманило бы твое сознание. Я не допущу этого, Джессика, просто не могу.

Джессика испытывала почти непреодолимое желание встать и ударить ее, но потом до нее дошло, что она не в себе. Желание ударить Астрид было ненормальным.

Но и очень реальным. Она хотела получить эти чертовы таблетки.

– В любом случае рано или поздно ты должна будешь столкнуться с этим.

Неожиданно в глазах Джессики снова появились слезы.

– А если я сойду с ума? Я хочу сказать, на самом деле лишусь рассудка?

– Почему ты должна сойти с ума?

– Потому что я не могу справиться с несчастьем. Я просто не могу с этим справиться.

Для Астрид это было выше ее понимания, но она вспомнила, как поступила ее мать, когда Астрид после смерти Тома находилась в схожем состоянии. Это натолкнуло ее на мысль.

– Джесси, почему бы тебе не поехать со мной на ранчо на Рождество? Мама будет в восторге, и тебе принесет пользу.

Джессика отрицательно покачала головой прежде, чем Астрид закончила предложение.

– Не могу.

– Почему?

– Я должна провести Рождество с Яном. – Она выглядела печальной.

– Ты не должна.

– Но я хочу… Рождество без Яна… Никогда.

– Даже с вдовой промеж вас?

Джессика кивнула.

– Но почему? В качестве наказания за вину, которую ты несешь? Джессика, не будь смешной. Скорее всего Ян одобрит твою поездку на ранчо.

Джессика не ответила, а после паузы Астрид сказала то, о чем она думала последнее время:

– Или ты хочешь помучить его, дав возможность увидеть, как сильно ты можешь страдать на Рождество?

Джессика от удивления вытаращила глаза:

– Боже, ты говоришь так, словно я пытаюсь поддеть его побольнее.

– Возможно. Думаю, в данный момент ты не в состоянии решить, кого ты ненавидишь больше – его или себя?

Полагаю, вы оба достаточно наказаны: Ян – именем закона, а ты – сама себя наказала. Нельзя ли теперь начать относиться к себе лучше, Джессика? Вероятно, тогда ты сможешь быть добра и к нему.

Джесси не была готова услышать горькую правду.

– Ты можешь позаботиться о себе, Джесси. А Ян позаботится о тебе, даже находясь вдали от дома. Твои друзья помогут. Ты даже не догадываешься о своих возможностях. Тебе важно понять, что ты способна на многое.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Ты испугана, и у тебя есть на это право. Но если ты просто успокоишься и станешь относиться к себе с любовью, страх пройдет. Но ты должна прекратить загонять себя.

– И прекратить принимать таблетки? – Астрид кивнула.

Джесси замолчала. Она еще не была готова к этому. Знала, даже не делая пробных попыток, Но она попыталась. Астрид ушла, не дав ей ни одной, и Джессика отправилась в банк с рукописью мужа – с дрожащими руками и трясущимися коленками. Оттуда она прямиком махнула на почту, потом – в магазин. Она пробыла в «Леди Джей» менее часа, затем вернулась домой, чтобы успокоиться. Джессика провела ночь, не смыкая глаз, свернувшись калачиком в кресле в гостиной. Она дрожала, и ее мучила тошнота. На ней был свитер Яна, который все еще сохранял запах его одеколона, и Джесси казалось, что он рядом. Она чувствовала, как муж наблюдает за ней. Она видела лица в огне камина – Яна, матери, Джейка, отца. Они приходили к ней поздно ночью. А потом ей послышались странные звуки в гараже.

Джесси хотела закричать, но у нее не было сил. В ту ночь она так и не заснула, а в семь утра вызвала врача. Он предоставил ей то, без чего она уже не могла жить.

На Рождество Астрид провела три недели на ранчо со своей матерью. У Джесси было по горло дел в магазине. Она втянулась в будничную работу, чередуя ее с посещениями Яна. Приезжала к нему два раза по утрам в будни и по воскресеньям. В неделю она проделывала четыреста миль на машине, и «вольво» начинал поскрипывать. Ей было интересно, не разобьется ли она вместе с машиной, просто-напросто вылетев с дороги и перевернувшись вверх тормашками. В случае с «вольво» это будет от старости, что касается Джесси – от напряжения и истощения. И большого количества таблеток. Но с их помощью она была в форме. Большинству людей так и казалось.

А Ян еще не расспрашивал ее. Она пришла к выводу, что он не хотел замечать того, что происходит. С ней все было прекрасно.

В этом году Джессика не могла послать ему новогодний подарок. Яну разрешали получать только деньги, поэтому она отправила мужу чек. И забыла купить подарки на Рождество для девушек из магазина. Она думала только о том, чтобы заправить машину бензином, пережить свидания с Яном по другую сторону стекла и продлить рецепт. Все остальное не имело значения.

Оставшаяся энергия уходила на счета. Джессика немного разобралась с ними и просыпалась утром, подсчитывая, как покрыть здесь, если займет там, а тут не заплатит до… Она надеялась, что рождественские доходы позволят ей вести дело с прибылью. Но «Леди Джей» переживала собственные проблемы. Джесси не могла себя заставить думать об этом так же, как прежде. «Леди Джей» оставалась лишь средством к существованию, а не источником радости, как в былые времена. Средством платить по счетам и местом, куда можно было пойти днем. Она могла спрятаться в своем крошечном офисе и жонглировать мечтами.

Джесси редко выходила к покупателям. После нескольких минут теперь уже знакомая волна паники подкатывала к горлу, и она должна была просить разрешения удалиться… Желтая таблетка.., синяя.., быстрый глоток виски.., что угодно, лишь бы побороть панику. Легче было сидеть в кабинете, предоставив девушкам заниматься покупателями. Так или иначе, она была слишком занята. Счетами. А также пытаясь отогнать непрошеные мысли. На это уходило немало сил, особенно поздно ночью или рано утром. Неожиданно впервые за много лет она отчетливо вспомнила мамин голос, смех отца. Она забыла их, и вот они вернулись. Они говорили.., друг о друге.., о ней… о Яне.., и были правы. Они хотели, чтобы она думала.

Джейк даже сказал что-то однажды. Время еще не пришло. Она не должна была.., не хотела.., не могла.., они не могли заставить ее.., они…

Рождество выпало не на день посещений, так что в любом случае Джессика не могла навестить Яна. Она провела праздник одна, с тремя красными таблетками и двумя желтыми.

Проспала до четырех часов следующего дня, а потом вернулась в магазин. Джессика хотела снизить цены на некоторые товары. Они потерпели убытки на Рождество, и ей нужно было пополнить запас наличных. Хорошая распродажа могла бы поправить дела. Она пошлет приглашения лучшим покупателям. Их набежит целая ватага, так надеялась Джессика.