Отныне и вовек - Стил Даниэла

Каким-то образом Филипу удавалось сохранять отстраненно-деловой тон в отношении деталей, но Джессику начинало подташнивать. Она чувствовала себя так, как будто плыла в огромной массе черной патоки, а все вокруг нее было таким тягучим, плотным и эфемерным. Ей захотелось взять нож и соскрести эти слова со своей кожи. «Так и к извращенным…»

Что это значит?

– Ради Бога, Филип, что ты имеешь в виду под половыми извращениями? Ян совершенно нормален в постели.

Филип покраснел, Джесси – нет. Не время строить из себя пуритан.

– Оральный секс. И анальный. Они являются противозаконными, как ты знаешь.

Губы Джессики строго сжались. Она не видела ничего извращенного в оральном сексе.

– Не было явных свидетельств в отношении анального секса, но вряд ли они откажутся от этого пункта. К сожалению, прежде чем я попал туда, Ян уже признался инспектору в том, что имел связь с этой женщиной. Он не дал показаний об оральном или анальном сексе, но ему не следовало вообще признаваться в факте половых сношений. Чертовски стыдно, что он признался.

– Это повредит делу?

– Не уверен. Мы можем изъять протокол допроса из представленных в суд свидетельств на том основании, что Ян не вполне владел собой в тот момент. Мартин позаботится об этом.

Джессика какое-то мгновение сидела с закрытыми глазами, еще не веря в случившееся.

– Почему она пошла на это, Филип? Что рассчитывает получить? Деньги? Если это так, я дам ей, сколько бы она ни запросила. Я просто не могу поверить в реальность всего происходящего.

– Я понимаю, вам очень трудно свыкнуться с этим, Джессика. Но у вас отличный адвокат. Доверьтесь ему, он прекрасно проведет дело. И запомните: единственное, чего вы не должны делать ни при каких обстоятельствах, – это предлагать истице деньги. Полиция ни за что не откажется от этого дела, а вы будете виновны в совершении уголовного преступления и бог знает чего еще, если попытаетесь подкупить ее. Сейчас я серьезен как никогда. Полицейские, похоже, проявляют к вашему мужу особый интерес. Не часто к ним попадает дело об изнасиловании, совершенном жителем Пэсифик-Хайтс, и у меня складывается такое впечатление, что им хочется проучить богатых. Сержант Хоугтон уже отпустил несколько саркастических замечаний о «некоторых людях, которые думают, что им все сойдет с рук за счет остальных, с меньшими доходами». Это не бог весть какое умозаключение, но если он и вправду так думает, его нужно держать в ежовых рукавицах. Как мне кажется, сержант не имеет ни малейшего представления ни о Яне, ни о вас. Любопытно было бы узнать, не считает ли он вас парой ненормальных, которые делают все, что угодно, чтобы только получить удовольствие. Кто знает, что у него на уме – я только делюсь с вами своими впечатлениями, – но хочу, чтобы вы были очень осторожны, Джессика. Что бы вы ни делали, не заставляйте ее замолчать с помощью денег. Вы навредите и Яну, и себе. Если ей нужны деньги, если она вам позвонит… пускай говорит. Позднее вы сможете дать показания. Но не платите ей ни цента!

Филип сделал особый упор на последнем предложении и провел по волосам рукой.

– Мне неприятно вам все это говорить, Джессика, но вы должны быть в курсе событий. Ситуация не из красивых, и, должен признаться, держитесь вы замечательно.

Но в этот момент слезы опять подступили к глазам, и Джессика была готова умолять его не быть таким добрым к ней, не делать ей комплиментов по поводу ее самообладания. Она могла справиться с самым худшим, но если кто-то пытался утешить ее, выражал сочувствие, заботился о ней.., или Ян вдруг сейчас войдет в дверь.., то тогда она будет рыдать до конца своих дней.

– Спасибо, Филип. – Он подумал, как странно, что ее голос лишен каких-либо эмоций, как будто она хотела поскорее избавиться от него. – По крайней мере очевидно, что это не изнасилование. Будем надеяться, что в суде все прояснится. Если это под силу Мартину Шварцу.

– Да, но… Джесси, будет очень неприятно. Ты должна быть к этому готова.

Они встретились взглядами, и она кивнула:

– Я понимаю. – Но где там! На самом деле она так ничего еще не поняла. Джессика была в шоке. Она усвоила только две вещи: Яна не было рядом, и он спал с другой женщиной. Нужно смотреть правде в глаза; Остальное дойдет до нее позже.

Филип не мог сделать для нее большего, а кроме того, он недостаточно хорошо знал Джессику, чтобы как-то ее утешить.

Только Ян разбирался в ее характере, в ее чувствах. Джесси заставляла Филипа нервничать. Внешне она оставалась спокойной. Он был благодарен ей за то, что она не устраивала сцен, но ее поведение замораживало его, и он не находил себе места. Филип представил свою жену в такой ситуации, как бы она стала реагировать на что-то подобное. Или его сестра, да вообще любая женщина, которую он знал. Джесси была из другого теста. Слишком уравновешенная, на его взгляд, но что-то такое пряталось в глазах, которые были как два разбитых окна. Только они и открывали тайну ее души.

– Как вы думаете, он мне позвонит? Ведь у него есть право на один телефонный звонок из тюрьмы. – Он так и сделал, когда его заграбастали за неуплату квитанций о парковке.

– Да, но, насколько я понимаю, Ян не хочет звонить вам, Джессика.

– Не хочет? – Она, похоже, еще дальше удалялась от него в мир своих переживаний.

– Нет. Он сказал, что не уверен, как вы отнесетесь к его звонку. Заметил, что это может быть последней каплей.

– Вот негодяй.

Филип отвел взгляд и спустя какое-то время стал прощаться. Для него это был чрезвычайно неприятный день. Хорошо, что он не занимался уголовными делами. Он не мог всего этого переварить. Да, не завидовал он Мартину Шварцу, сколько бы денег тот ни заработал на этом деле.

Джесси еще долго сидела в гостиной после ухода Филипа.

Она ждала, что вот-вот раздастся звонок телефона.., или в замке повернется ключ. Ведь такого не могло произойти на самом деле. Он обязательно придет домой. Как всегда. Она постаралась притвориться, что дом не был таким пустым и безжизненным. Джессика мурлыкала что-то под нос, говорила сама с собой. Он не мог оставить ее одну. Нет!.. Иногда во сие она слышала мамин голос.., и голос Джейка.., и отца… Но никогда голос Яна.., никогда.., никогда… Он позвонит, он должен позвонить. Он не мог вот так бросить ее, такую напуганную, он, конечно же, не поступил бы так с ней, Ян никогда не нарушал своих обещаний.., а сейчас нарушил. Джессика вспомнила об этом поздно ночью, сидя на полу в холле, в полной темноте.

Так она скорее должна была услышать, как поворачивается его ключ в замке. Муж вернется домой, но он не сдержал обещания. Он спал с другой женщиной, и теперь ей нужно было принять этот факт. Джесси не могла больше безразлично к этому относиться. Она ненавидела ее.., ненавидела ее.., ее… но не его. О Господи, может быть, Ян больше не любил ее…