Возраст любви - Стил Даниэла

— Мне очень не хочется говорить тебе подобные вещи, — заметил Джек, целуя ее, — но ты вовсе не похожа на чью‑либо мать. Во всяком случае, не на мать двух взрослых дочерей. Это я тебе точно говорю.

— Спасибо, Джек, — ответила Аманда, целуя его в ответ. Она так тесно прижалась к нему, что в какой‑то момент почувствовала его желание и со смехом отстранилась.

Джек посмотрел на часы, потом — вопросительно — на нее.

— Ты настоящий маньяк, Джек. У нас же нет времени!

— Зато, если ты снова откроешь им голышом, нам вообще не придется ничего объяснять, — парировал он.

— Как‑нибудь в другой раз я так и сделаю, — пообещала Аманда и снова поцеловала его. От ее прикосновения Джек невольно вздрогнул — сама близость Аманды сводила его с ума.

Джулия, Луиза и их мужья прибыли точно в назначенный час, а буквально через несколько минут подъехали Джен с Полом. Гости были веселы и оживленны, даже Джен пребывала в приподнятом настроении, что в последнее время случалось с ней не часто, и сразу заметили, как светло и празднично в доме. Повсюду стояли вазы с живыми цветами, мебель сверкала, старинный хрусталь в буфете играл разноцветными бликами, а в комнатах витала торжественная атмосфера.

— Разве у нас праздник? Какой? — с порога спросила Джен, но Аманда только покачала головой. Она тоже не знала, будет ли у них сегодня праздник.

Присутствие Джека неприятно удивило и Джен, и в особенности Луизу. Когда, откупоривая на ходу бутылку шампанского, он вышел к ним из кухни и, непринужденно приветствовав все три семейные пары, поцеловал Джен и Джулию, у Луизы сразу сделалось кислое лицо, словно она ожидала какого‑то подвоха. Что касалось Джен, то она просто растерялась.

Только Джулия, похоже, была удивлена несколько меньше, чем сестры. О многом она уже догадывалась, а когда неделю назад отец пригласил ее в дом Аманды, она сразу поняла, кто та таинственная любовница, которая на протяжении последних двух месяцев занимала все время и все помыслы Джека. Единственное, что ее интересовало, — это собираются ли отец и Аманда пожениться, или же они будут просто встречаться, никак не оформляя свои отношения. Но торопить события Джулия не стала — она решила подождать и посмотреть, что будет дальше.

А дальше все пошло из рук вон плохо. Джен держалась с Джеком довольно прохладно, Луиза же была почти груба. Одна только Джулия, которую всегда отличал трезвый взгляд на вещи и простая, но мудрая жизненная философия, суть которой можно было бы выразить одной фразой — «живи сам и давай жить другим», оставалась спокойной. У нее был любимый муж и очаровательные дети, к тому же она всегда любила отца и считала, что он имеет право поступать так, как хочется. Тот образ жизни, который до недавнего времени вел Джек, уже давно перестал ее шокировать.

Иное дело — Пол. Он всегда относился к Джеку излишне критично и строго, и Джулии иногда казалось, что брат на самом деле завидует отцу. И для этого у него были основания. По складу характера Пол был гораздо более мягким и не очень‑то решительным человеком. Правда, он тоже был довольно хорошо сложен и обладал мужественными чертами лица, но ему не хватало изюминки, которая делала Джека таким привлекательным в глазах женщин. Быть может, это был какой‑то особый шик, или манера держаться, или даже юмор и бесшабашная смелость, с какой Джек расточал комплименты, — Джулия затруднялась сказать, в чем тут дело, однако факт оставался фактом. Пол уступал отцу именно в характере и сам чувствовал это. Возможно, именно по этой причине он чрезвычайно ревниво относился ко всему, что говорил или делал его отец.

Вот и сейчас, не успел Пол войти, как его лицо сделалось недовольным, почти сердитым. Переглянувшись с Джен, он с подозрением покачал головой и, едва ответив на приветствие отца, сразу направился в гостиную.

Минут через двадцать Аманда пригласила всех к столу, но разговор не клеился, хотя угощение было отменным, да и в шампанском недостатка не было. Очень скоро Аманде стало ясно, что назревает скандал, и она сразу сникла, хотя Джек изо всех сил старался подбодрить ее. Он держался весело и непринужденно, шутил и пытался вызвать гостей на откровенность, однако это было не легче, чем тащить по болоту концертный рояль. Поэтому, не дождавшись десерта, Джек налил всем по полному бокалу шампанского и объявил, что они с Амандой хотят сообщить одну очень важную новость.

— Ну, наконец‑то, — проворчала Луиза. — Просто не верится, что мы дождались…

— Почему бы вам не дать мне договорить? — самым светским тоном осведомился Джек, и она метнула на него злобный взгляд.

Луиза никогда не любила Джека, и сейчас ей хотелось напомнить матери, что когда‑то и она была далеко не в восторге от этого пошлого типа.

— Ваша мать и я, — продолжил Джек, бросив быстрый взгляд сначала на Джен и Луизу, потом — на своих собственных детей. — Я и Аманда вот уже некоторое время… встречаемся. Нам очень нравится быть вместе — можно даже сказать, что мы счастливы вдвоем, и нам хотелось бы, чтобы вы об этом знали. Собственно говоря, это все. Просто мы решили, что вы должны быть в курсе наших отношений. Мы оба, — тут Джек улыбнулся Аманде, женщине, которая подарила ему столько счастья всего за два месяца, — мы оба совершенно уверены, что поступаем правильно, и не сомневаемся, что вы будете рады за нас.

— И совершенно напрасно вы не сомневаетесь, — сварливо возразила Луиза. — Это же просто смешно! Неужели вы собрали нас здесь, чтобы сообщить нам, что вы… Что вы спите вместе и что вам это нравится? Что нам теперь — поздравить вас с этим или как? Что касается меня, то я считаю, что все это просто мерзко. Мерзко и дико!

Услышав эти слова, Аманда невольно вздрогнула. Она с самого начала знала, что дочери не поймут и осудят ее, и в меру сил старалась к этому подготовиться, и все же такого резкого неприятия она не ожидала.

— Ах вот как ты считаешь, Лу, — сказала Аманда неожиданно твердым голосом. — Что ж, спасибо за откровенность, хотя, как мне кажется, ты могла бы выбирать выражения. Грубить было вовсе не обязательно.

И она виновато улыбнулась Джеку, как бы извиняясь перед ним за резкие слова дочери.

— Ты полагаешь, что я груба? — воскликнула Луиза, уже не скрывая своей ярости. — А вот я считаю бесстыдством собрать нас в доме нашего отца, чтобы сообщить нам, что у тебя интрижка с этим… с этим… Неужели в тебе не осталось ни капли порядочности, ни капли уважения к памяти папы?

— Значит, ты считаешь меня непорядочной? — спросила Аманда, глядя прямо в лицо дочери. — Ты считаешь, что я предала Мэтта? Так вот: я любила вашего отца, и ты прекрасно это знаешь. Но он умер, Луиза. Это было настоящим потрясением для всех нас, но для меня — особенно. Всего несколько месяцев назад мне казалось, что я не переживу этой потери. Больше того — порой мне самой хотелось наложить на себя руки, потому что я не хотела без него жить. И если бы не Джек, я, наверное, так и поступила бы. Благодаря Джеку я поняла, что моя жизнь еще не кончена, что я могу начать все сначала, что могу снова полюбить. — Тут она взяла Джека за руку и пожала ее. Джек выглядел очень расстроенным, и Аманда почувствовала, что ее долг — подбодрить его. — Так вот, — сказала она, в упор глядя на дочь. — Джек — очень хороший и добрый человек. Он снова сделал меня счастливой, и мне казалось, что ты должна радоваться этому.