Узелки - Соломатина Татьяна Юрьевна

Ни тени кокетства сейчас в моих словах. Лишь обобщённые результаты исследований.

Иногда я просто сижу в кресле. Не потому, что я не умею, мне лень и так далее, а потому, что ему это надо. Приготовить. Подать. Укрыть. Убаюкать. Принести в зубах и положить на подушку шубу, кофе, свою жизнь. И я, не задумываясь (и не в благодарность), сделаю со своей жизнью то же. Только ему это не надо. Богам, в отличие от жрецов, жертвы не упали.

Я о каком-то сакральном мэ&жо знании написать хотела. О таком, что разом бы разрешило все ситуации непопаданий, несоответствий, «невезения». Вместо этого вышел салат из мужчин, женщин, собак и шуб. Мелко порвать руками и заправить слезами. Но это уже работа поваров-психологов. А я так, как дикарь, целиком и без соли. Плоды познания надо употреблять сырыми. Иное искусство лишь портит объект приложения.

Вы конечно же считаете, что в жизни всё сложнее. Отношения там, прочая маета. В жизни же всё проще. Вот вы собирали паззлы? Такие чудаковато вырезанные картонные штуки, да? Вот там, «якщо нэ лизэ», так ищи штуку, идеально соответствующую. Вы же не отведёте кусок картона к психологу, чтобы тот дал ему ряд советов, как наладить отношения с несоответствующим куском картона. Потому что никак их не наладить.

Женщина и драма

Я уже очень давно разлюбила надрыв. Впрочем, я его и не любила никогда. Я не потому такая жизнерадостная сука, что минули меня житейские неприятности, любовные катаклизмы и прочая суета. Я такая жизнерадостная сука, потому что отсыпано мне было всего щедро и рано. Другая бы захлебнулась. А я выплыла, отряхнулась и побежала по берегу, весело виляя хвостом. Потому не переношу я обнажения изъязвлённых ран и на миру страданий. Потому и претит мне хор сочувствующих плакальщиц, любящих вчитаться в женскую достоевщину. Ну не люблю. Никогда не любила, на дух не переносила и переносить не буду. Потому и герои мои даже посреди горя будут шутить.

Вспоминаю одну одесскую картинку. У Танечки Поляковой в жизни полный треснувший монокль. Всех вот этих «держитесь!», «с вами!» — много. А толку — мало. И кто же мне помог понять? Одна жизнерадостная сука, мини-олигархова дочь. Приехала на нулевом «Лексусе» и своими собственными ручонками таскала пакетики с моим нехитрым скарбом, а потом в новом жилище съёмном полы мыла и водяру со мной хлебала. И шутила, шутила! Мы-то с ней и дружны никогда особо не были. Так. Привет-пока.

Как смешно-то вспоминать, а?

Я не помню подробностей моих «бед». Вернее, помню, но так… полевым материалом. А вот Маринку с бутылкой на фоне окна — помню всеми фибрами надпочечников. С её: «Ой, бля, ну да-да-да какая драма! Сейчас меня стошнит от горя. Пей и пой: "Солнце взойдёт, ла-ла-ла-ла-ла, ты знаешь, солнце взойдёт…"»

Так что не люблю я несчастных женщин. Не меньше, чем сочувствующих им несчастных женщин. Порочный душный круг женского несчастья, из которого не вырваться.

Всё, что совместимо с жизнью, — счастье.

Всё, что несовместимо с жизнью, — просто смерть. И кто вам сказал, что смерть — это несчастье?

Несчастье — это быть похороненной заживо в могиле постоянных несчастий.

Аборт — драма.

Развод — драма.

Ушёл — драма.

Вернулся — драма.

Нет денег — драма.

Забыла тампаксы купить — драма.

Юность — драма.

Старость — драма

Я вот не понимаю — что, во времена всех этих абортов, разводов, уходов-приходов, безденежья, безтампаксья, юности и старости, солнце перестаёт светить? Небо становится не таким? Яблоки пахнут не так? Грибные дожди покидают планету?

Хочешь быть несчастной — будь ею. Только вслух говори об этом поменьше. Потому что подобное притягивается. И прилипает намертво. Навечно. На мёртвую вечность.

Да, я не люблю несчастных людей. Я вообще мало кого люблю. Буквально раз, и обчёлся. Но я не настолько не не люблю остальных, чтобы содействовать сочувствием ещё большей инвазии в них клеток несчастья. Пинок под зад — операция радикальная. Сочувствие — лишь ненадолго сдерживающий низкодифференцированные клетки несчастья паллиатив. А от химиотерапии жалости лишь дух тошнит и душа лысеет.

Видимо, поэтому меня «девушки не любят». Но, честное благородное слово, солнце от этого не светит мне как-то иначе.

Будьте счастливы!

Дешево. Сердито. Эффективно. Безжалостно

Я как-то в приватной беседе сказала, мол, не люблю, когда бабы, вместо того чтобы быстренько говно по трубам прогнать, если уж заговнение приключилось — никто не застрахован, — начинают его из труб выковыривать и медлительно, и нежно, и томно по стенам размазывать. И, как обычно, сказала, что психологию предпочитаю карательную в режиме пульс-терапии. У меня ехидненько поинтересовались, мол, а как это? А то мы тут вавы, понимаешь, расковыриваем и трепетно глядим, чтобы дыра в душе подольше не затягивалась.