Спутники смерти - Столесен Гуннар

В гостинице царило чемоданное настроение. На двенадцать была назначена пресс-конференция, и те репортеры, что еще не уехали из Фёрде, выглядели так, будто им уже было известно все, что там скажут, а следующим номером программы станет суд, о котором сегодня и будет объявлено.

Это впечатление подтвердил мой разговор с Хельге Хаугеном из «Фирды». Последнее слово оставалось за результатами экспертизы, но Хауген сказал, что его личный источник в офисе ленсмана не сомневается, что в течение дня Яну Эгилю Скарнесу будет предъявлено обвинение в двойном убийстве. После этого его заключат до суда под стражу, причем в первые четыре недели письма и посещения будут запрещены.

Я поблагодарил Хаугена и взглянул на часы. До начала пресс-конференции оставалось полтора часа.

У Марии Хансдоттер был Трудальский Мадс, а у Силье — Ян Эгиль. Это была последняя ниточка, и я решил за нее «подергать». В телефонном справочнике я нашел адрес офиса Ойгунн Бротет. Она делила с другими организациями третий этаж торгового центра на южном берегу реки, к востоку от Лангебруа.

Сдержанная секретарша объяснила, что этим утром у адвоката Бротет плотный график. Я собрал последние остатки очарования и добился краткой беседы с Ойгунн Бротет прямо в приемной.

— Чем могу помочь? — сухо спросила она.

— Я все думаю о Силье. Ведь она ключевая фигура во всем этом деле.

— Уже нет.

— Почему?

— Она отказалась от своих показаний. Силье сказала, что наговорила на себя, чтобы помочь Яну Эгилю.

— А что заставило ее изменить намерения?

Она посмотрела на часы:

— Через час должна состояться пресс-конференция, Веум. Там все будет изложено. Сходите туда.

— И что теперь с Силье?

— Она дома, на хуторе. Но… не пытайтесь с ней встретиться. Она ни с кем не разговаривает.

— Да я скорее хотел перекинуться парой слов с ее приемными родителями.

— О чем же, смею спросить?

— Вообще-то… меня интересует, кто является наследником убитых. Насколько я понимаю, фру Альмелид — ближайшая наследница Либакков.

— А какое это имеет отношение к делу?

— Да есть тут кое-какие соображения по поводу истории с контрабандой спиртного в семьдесят третьем, например.

— А каким образом… — Она осеклась и взглянула на меня, качая головой. — Вы вообще-то чьи интересы представляете?

— В настоящий момент — вашего коллеги Йенса Лангеланда.

— Ах так! — Судя по кислому выражению лица, ей это не понравилось. — Что ж, разговаривать с Альмелидами вам придется в моем присутствии.

— Я согласен. Когда?

— Не раньше, чем закончится пресс-конференция.

— Вы собираетесь в ней участвовать?

— Да. А до этого мне надо еще кое-что успеть сделать…

— Ну что ж, там и встретимся.

— Условились.

Она кивнула и оставила меня с рыжей секретаршей, которой, кстати, ее показная сдержанность не помешала подслушать весь наш разговор с Ойгунн Бротет. Я шутливо отдал честь и ушел.

Ничего больше не оставалось, как только дождаться объявленной пресс-конференции. Я купил несколько газет и уселся пить кофе в кафе у Лангебруа.

Газеты снова вернулись к двойному убийству. «Мы все еще ждем раскрытия преступления» — сообщал один заголовок. «Двойное убийство раскрыто» — объявлял другой, причем без знака вопроса. Нигде не говорилось о связи этого дела с убийством Ансгара Твейтена. Только Хельге Хауген в «Фирде» намекнул на связь с «громким делом о контрабанде спиртного в этом районе в 1973 году», ничего, впрочем, об этой самой связи не написав.

Когда подошло время, большой конференц-зал в офисе ленсмана был полон. Были составлены вместе три стола. Я кивнул Хельге Хаугену, который отвоевал себе лучшее место и сидел там, уже раскрыв блокнот. Рядом со столом расположилась Ойгунн Бротет. Сам я протиснулся к окну и устроился там, подставив спину солнцу. Вошли ленсман Стандаль, какой-то полицейский чин и старший следователь из Крипос, их тут же штурмовали фотографы, вспышки засверкали, и все присутствующие уставились на новоприбывших.

Стандаль был почти смущен. Полицейский чин выглядел так, будто выиграл в спортлото. Это был молодой человек в простых очках и с аккуратно расчесанной бородкой — ни дать ни взять новоиспеченный юрист. Крепыш-следователь из Крипос отстраненно взирал на поднявшуюся суматоху.

Сразу за ними вошел Йенс Лангеланд. Он бросил быстрый взгляд на все происходящее, а потом тихо и скромно устроился возле двери. Меня он заметил, кивнул и сделал знак, что хочет переговорить после пресс-конференции.