Незнакомец в зеркале - Шелдон Сидни

Господь наконец исполнил свое обещание.

Преподобный Демьен осветил пылающим факелом лицо Жозефины и завопил:

– О Боже Всемогущий, испепели зло в этом грешном ребенке!

И паства хором ответила:

– Аминь.

Жозефина ощущала, как пламя лижет лицо, но преподобный Демьен снова возопил:

– Помоги грешнице изгнать дьявола, Господь Великий! Мы уничтожим его молитвами, выжжем его из души, полной мерзости, утопим в проклятиях наших!

Чьи-то руки схватили Жозефину, сунули лицом в таз с холодной водой и удерживали ее в таком положении, пока голоса молившихся разрывали ночную тишину, умоляя Всевышнего о помощи. Девочка старалась освободиться, глотнув немного воздуха. Наконец ее вытащили, почти потерявшую сознание, обезумевшую от страха, и преподобный Демьен провозгласил:

– Благодарим тебя, Иисусе сладчайший, за великую милость! Она спасена! Она спасена!

И прихожане возрадовались и возвеселились. Все, кроме Жозефины. Приступы головной боли все учащались.

– Я устроил тебе ангажемент в Лас-Вегасе, – объявил Лоренс. – И договорился с Диком Лэндри, что тот поможет. Он лучший управляющий ночным клубом из всех, кого я знаю.

– Потрясающе! В каком отеле? «Фламинго»? «Тандерберд»?

– «Оазис».

– «Оазис»?!

Тоби недоверчиво взглянул на Клифтона, опасаясь, что тот шутит.

– Я никогда…

– Знаю, – улыбнулся Лоренс. – Ты в жизни о таком не слышал. Как и они о тебе. Все по справедливости. Никто и не подумал бы пригласить начинающего комика, не порекомендуй я тебя. Поверили на слово, что Тоби Темпл не подведет.

– Не беспокойтесь, – пообещал Тоби, – все будет в порядке.

Тоби сообщил новости Элис Теннер перед самым отъездом.

– Я знаю, ты будешь великим актером, – сказала она. – Настал твой звездный час. Публика будет в восторге, дорогой. – Бросившись ему на шею, Элис озабоченно спросила: – Когда мы уезжаем? Какое платье лучше надеть на премьеру концерта молодого гения комедийного искусства?

Тоби с сожалением покачал головой:

– Я бы очень хотел взять тебя с собой, Элис. Но беда в том, что мне придется работать день и ночь над новым репертуаром.

Элис с трудом попыталась скрыть, как разочарована.

– Я все понимаю, милый. – И, прижавшись к Тоби всем телом, прошептала: – Когда ты вернешься?

– Еще не знаю. Видишь ли, сроки еще не оговорены.

Элис почувствовала смутное беспокойство, но тут же подумала, что все это глупости.

– Позвони, как только сможешь, – попросила она.

Тоби поцеловал любовницу и, пританцовывая, вылетел за дверь.

Оказалось, что Лас-Вегас был специально создан для удовольствия Тоби. Он почувствовал это в тот момент, как увидел город. Игорная столица Америки излучала бодрящую энергию, притягательную мощь, под стать силе, бурлящей в Тоби.

Он прилетел вместе с О’Хэнлоном и Рейнджером, в аэропорту их уже ждал лимузин из отеля «Оазис». Наконец Тоби удалось краешком глаза заглянуть в волшебный мир, который скоро будет принадлежать ему. Как приятно сидеть в дорогом черном автомобиле, развалившись на мягком сиденье, и слышать, как шофер почтительно осведомляется:

– Как прошел полет, мистер Темпл?

Тоби подумал, что именно маленькие люди обладают неким чутьем распознавать успех прежде, чем он станет реальностью. Но вслух небрежно ответил:

– Как всегда, скука смертная.

Заметив краем глаза, как О’Хэнлон и Рейнджер обменялись улыбками, Тоби заговорщически ухмыльнулся обоим.

В этот момент он почувствовал, как близок партнерам. Теперь они одна команда, лучшая, черт побери, команда в шоу-бизнесе!

«Оазис» располагался в стороне от главных улиц и пятизвездочных отелей. Подъезжая к отелю, Тоби окинул взглядом здание. Гораздо меньше и скромнее, чем «Фламинго» и «Тандерберд», но кое в чем превосходит их, намного превосходит: гигантская афиша на фасаде гласила:

Тоби показалось, что его имя написано стофутовыми буквами. В жизни не видел он зрелища лучше!

– Взгляните только! – благоговейно прошептал он.

О’Хэнлон посмотрел на афишу и кивнул:

– Вот здорово! Кто бы подумал! Лили Уоллес! – И тут же рассмеялся: – Не волнуйся, Тоби. После премьеры твое имя всегда будет на первом месте.

Управляющий отелем, мужчина средних лет с болезненно-желтоватым лицом, по имени Паркер, почтительно приветствовал Тоби и лично проводил в номер, рассыпаясь в любезностях:

– Не могу выразить, как мы рады, что вы согласились выступать в «Оазисе», мистер Темпл! Если вам что-нибудь понадобится – все, что угодно, – только позвоните мне!

Тоби вовремя сообразил, что все дело в рекомендации Клифтона Лоренса. В первый раз знаменитый агент снизошел до того, чтобы устроить своему клиенту ангажемент в этом отеле. Управляющий «Оазисом» надеялся теперь, что в его заведении будут выступать настоящие звезды.

Номер оказался огромным. Он состоял из трех спален, большой гостиной, кухни, бара и балкона. На столе в гостиной были расставлены бутылки с отборными винами, ваза с цветами и большое блюдо с фруктами и сырами – дары администрации отеля.

– Надеюсь, вы останетесь довольны, мистер Темпл, – лебезил Паркер.

Тоби огляделся и вспомнил обо всех унылых, кишевших тараканами и клопами комнатенках, в которых ему приходилось жить много лет.

– Да, все в порядке!

– Мистер Лэндри приехал час назад. Я распорядился освободить зал миражей для вашей репетиции в три часа.

– Спасибо.

– Помните, если вам хоть что-то понадобится…

И управляющий, снова поклонившись, удалился.

Тоби стоял посреди гостиной, наслаждаясь окружающей роскошью. Отныне и до конца дней своих он будет жить только в таких местах. У него будет все: девки, деньги, аплодисменты. Главное – аплодисменты. И люди, сидящие в зале, – смеющиеся, радостные, отдающие свою любовь человеку на сцене. Вот что было для Тоби пищей и водой. Больше он ни в чем не нуждался.

Дик Лэндри, довольно молодой, но уже облысевший мужчина со стройной фигурой, длинными ногами и изящной походкой, начинал карьеру танцовщика в кордебалете одного из бродвейских театров и прошел все ступени от второстепенных партий до главных, потом стал балетмейстером и наконец режиссером. Лэндри обладал безупречным вкусом и пониманием того, что необходимо публике, и хотя не мог сотворить из плохого номера хороший и превратить бездарность в звезду, но умел создать из профессионального репертуара и профессиональной игры нечто сенсационное.