Ускользающая темнота - Баженова Ксения

«Первое. Откусила кусочек нежного бисквита. Самый вкусный в мире пирог и чай ожидали меня, когда я вернулась из больницы. Больница, больница. Наверное, я не забуду ее никогда. Так, долой мысли о грустном. Второе. Я буду кому-нибудь помогать. Нет. Скорее это первое и самое важное. – Она перечеркнула цифры и поменяла их местами. – Третье. Розовая фиалка в пластмассовом горшочке, о которой надо заботиться, дала начало моей будущей оранжерее. Почему раньше я никогда не покупала цветы? Четвертое. У меня будет собака. Я очень, очень хочу собаку. Пятое. Я жива, здорова, у меня есть квартира, работа, учеба, друзья. – Катя встала, повертелась перед зеркалом. – И шестое – я, кажется, вполне ничего. Всего вышеперечисленного вполне достаточно, чтобы не впадать в уныние и продолжать жить дальше. Я постараюсь не думать о Сергее. Не думать о ребенке».

Шесть пунктов казались ей надежными столбиками, за которые можно уцепиться, чтобы не скатиться вниз, в страшную пропасть, откуда острыми скалами торчат горе, одиночество, тоска.

Она взяла книгу, с сожалением глянула на недоеденный кусок – совершенно не хочется. Заботливо прикрыв кулинарный шедевр Стаса чистым полотенцем, пошла в комнату. Боже мой, еще один сюрприз. Ну, Стасик дает! На кровати, перехваченный бежевой лентой, лежал большой пушистый плед цвета шоколада. Под лентой была записка: «Приятных сновидений!» Девушка скинула тапочки, включила торшер, уютно зарылась под плед. Какой мягкий, какой теплый. Она терлась щекой о плюшевую шерсть, и внутри у нее урчала разомлевшая на солнышке кошка. Какой странный человек этот Стас. Мы никогда не были друзьями. Виделись только из-за Сережи. Почему он все это делает? От жалости? От жалости достаточно было просто навестить меня в больнице. Мысли о том, что она ему нравится, Катя отгоняла. Ей не хотелось об этом думать. Слишком тяжела была ее жизнь в последнее время. Она пока не готова к новым отношениям, не хочет любви. А в глубине души надеялась, не признаваясь себе в том, что, может быть, с Сергеем еще не все закончено. Так она и заснула, и спала до самого утра.

Утро встретило ее солнцем, пробивающимся сквозь занавески. В такое утро, яркое, снежное, люди просыпаются счастливыми. Катя, открыв глаза, ощутила мягкое прикосновение пледа, увидела собачий атлас, улыбнулась и, не снимая с себя одеяла, а завернувшись в него поуютнее, подошла к окну, раздвинула шторы и раскрыла форточку. На улице настоящая зима. Желтый шар солнце пылал в ярко-синем небе. Снег от этого искрился голубым и золотым. Со двора доносился детский смех – там целая орава ребятишек лепили снеговика.

Зачем ждать, когда вернется Стас, подумала она, глядя на веселящуюся детвору, я сама могу купить себе щенка. Прямо сегодня. Катя прошла на кухню, раскрыла «собачью» книгу. Сейчас и буду выбирать. Прямо за завтраком. Есть хотелось ужасно. Так... пирог на сладкое. На автомате открыла холодильник и не смогла удержаться от смеха. И сюда добрался! Ну, конечно. Единственное, что он обещал мне из всех сделанных приятностей – купить продукты. На полке стояла корзиночка с яйцами, к которым прилагался целый трактат по использованию:

«Наиболее простой и распространенный способ приготовления яиц – варка оных в скорлупе до различной степени готовности. Но мы не ищем легких путей, поэтому будем делать омлет, кой в свою очередь можно приготовить с добавлением различных продуктов. Их можно смешать с сырыми яйцами, а можно приготовить отдельно и положить как начинку в серединку. Итак:

Для начала рекомендую обжарить сладкий перец. Бери перец. Ну, чего не берешь? Взяла? Нет?! Бери, я подожду».

Катя послушно взяла крупный желтый стручок и стала читать дальше.

«Теперь помой, почисть и порежь», – гласила инструкция.

А это здорово, так готовить себе завтрак. Не буду забегать вперед. Она произвела все манипуляции, указанные на бумаге. Нож неожиданно оказался острым. Даже об этом подумал. Тонкие оранжево-желтые кружочки ложились косой стопочкой на разделочную доску. И не лень ему было писать. Хороший этот Стас. Смешной. Так, что дальше:

«Да! Совсем забыл. Нужно поставить на огонь сковородку с маслом. Ну ладно! Ты ведь никуда не спешишь. Или спешишь?»

– Вообще-то нет, – ответила Катя. – Собаку вот только хочу поехать купить.

«Ну и хорошо, – сказала записка. – Ставь сковородку, дождись, пока нагреется масло, и кидай туда перец».

Пока она ждала, еле удержалась от соблазна почитать, что же будет дальше. Но как только выполнила очередную рекомендацию, схватила листок:

«Теперь помидор. Мелко порежь и добавь в почти готовый перец. Не забудь помыть!»

Катя достала красный помидор. Оторвала зеленый хвостик с маленькими листочками. Нож легко рассекал тонкую кожуру, кромсая алую мякоть на мелкие кусочки. Маленькие желтые семечки медленно скользили в текущем соке и оседали на деревянной поверхности, чтобы через минуту смешаться с шкворчащим перцем на раскаленной сковороде.

«Разбей аккуратно несколько яиц и взбей венчиком. У тебя есть венчик?»

– Нету.

«А вот и неправда. Венчик и еще, кстати, деревянная лопатка лежат во втором ящике сверху».

Катя приоткрыла ящик. «Спасибо», – сказала, приятно удивившись. Смешала яйца. Вылила было в сковородку, но остановилась, решив свериться с указаниями.

«Правильно. Теперь выливаем содержимое куда следует. Я вижу, ты сама знаешь куда».

Такой поворот текста невольно заставил ее оглянуться. Высоко сижу, далеко гляжу – припомнилось из старой детской сказки. Ну медведь, ты даешь!

«Отлично. Перемешиваем лопаткой. Трем сыр и посыпаем сверху. Закрываем крышкой. Ждем до готовности. Берем мелконарезанную зелень, которая лежит в голубой пиалке на полке в холодильнике. Выкладываем омлет на тарелку. Сверху художественно оформляем зеленью. Что изобразить? Это кому как нравится».

Катя попыталась выложить солнышко.

«Ничего. Симпатично. Приятного аппетита!»

Настроение было отличное. Девушка с наслаждением съела приготовленное. Выпила ароматного чая с шарлоткой. Целый час листала книгу. Больше всего ей понравился французский бульдог с улыбкой от уха до уха и приплюснутой мордой. «Смешной и веселый, – подумала Катя. – Такой друг мне и нужен».

Москва. 1946 год

Зоя молча села за парту и очнулась от того, что Варя тянула ее за рукав:

– Зой, ты чего? Тебя вызывают.

Она встала – щеки цвета малины.

– Я не готова, – неожиданно для себя и для всех остальных машинально брякнула она и села вновь.

– Светланова, ты не заболела?

– Нет.

Учительница подошла, потрогала лоб.

– Вроде нормальный. Странная ты какая-то. Ладно, сиди. Спрошу в следующий раз.

Учительница знала, что Зоя прилежная ученица, поэтому не стала ставить ей двойку.

А Зоя Светланова пыталась осмыслить то, что произошло сегодня утром. «Варя передала ей записку. Сказала, что ее просил отдать Иван. Интересно, она знает, от кого эта записка? Варя чужое читать не будет. А если Иван ей сказал? А Катя? Знает ли Катя? Вряд ли, но что будет, если она узнает? Сама ничего девочкам не скажу. Но все же этого не может быть. Паша. Мне. Написал. Просто не может быть. Надо будет на перемене еще раз убедиться, что это правда от него мне».

Бумажка жгла ладонь. Так хотелось прямо сейчас открыть ее и перечитать заново сотню раз. Но теперь нужно учиться. Зоя бережно опустила записку в глубь кармана фартучка. И когда раздался звонок, она так резво вскочила, чтобы первой выйти из класса и ни с кем не общаться, что посадила в тетради огромную кляксу. Нервы не выдержали, и она заревела, плюхнувшись обратно на стул. Девочки тут же бросились утешать ее, но учительница попросила их оставить одноклассницу и сама ушла к своему столу проверять тетрадки. Периодически поглядывала на Зою, которая стала потихонечку успокаиваться и, всхлипывая, по-детски кулачком утирала нос. «Наверное, дома что-нибудь...» – решила учительница и опять погрузилась в каракули учеников.

Варя и Катя гуляли по коридору.

– Что это с ней?

– Не знаю, мне кажется, это из-за записки.

– Какой?

– Да Иван утром меня попросил передать ей какую-то.

– А от кого?

– Не знаю.

– Ты что, не спросила и не посмотрела?

– Нет.

– Ну ты даешь! Я бы не выдержала.

Варя пожала плечами.

– А почем ты знаешь, что это из-за той бумажки?

– Так я ей как отдала, она прочитала, покраснела как рак, сказала, что к уроку не готова... Да ты все видела.

– Интересно. Надо будет потом у нее спросить, что это за писулька такая таинственная. Ну ты даешь, даже не спросила.

Прозвенел звонок, и девочки пошли в класс. Не дожидаясь окончания урока, Зоя, все же сославшись на плохое самочувствие, отпросилась домой.

Клюнула! Катя ликовала. Похоже, ее маленький спектакль удастся на славу. С одной стороны, то, что Зоя так быстро уйдет домой, не входило в ее планы. Хотелось удовлетворить любопытство. С другой – это подтверждало, что эта дура поверила. Можно, конечно, заявиться к ней домой после уроков – будто навестить. Но нет. У Кати достаточно выдержки. А пока можно немного повеселиться у братца с сестрицей. Именно к ним она и пойдет после школы.