Правда о первой ночи - Данилова Анна

Поскольку допрос был прерван тем скандалом, что я устроила, уличив в недобросовестности переводчика, и приходом Реджаи, я не успела сказать следователю самого главного – войдя в апартаменты отеля, я обнаружила уже трупы своих «друзей» (ПО ДВЕ ПУЛИ НА БРАТА). Реджаи же мне и рассказал, что меня задержали лишь по телефонному звонку, к тому же анонимному. Звонивший мужчина сказал по телефону, что Александра Локотко и Маргариту Субботину убила прилетевшая в Стамбул как раз с этой целью брошенная Александром любовница Наталья Юркун, называвшаяся Евой. Именно после этого звонка в «Джихан-отеле» и были обнаружены трупы русской пары. Звонивший сообщил также адрес, где остановилась Юркун, и ее приметы… Реджаи сказал, что звонивший скорее всего тоже косвенно причастен к убийству, что он – заинтересованное лицо, вот только каким образом он связан с убитыми или мной – вопрос.

– Кто позвонил, тот и убил, – я пожала плечами. В отличие от полицейских и самого Реджаи я нисколько не сомневалась в этом. Только уж слишком грубая работа. – Пусть поищут в окружении Маргариты – кто из ее знакомых сейчас находится в Стамбуле, тот и убийца.

Реджаи взглядом показал мне, что полностью согласен со мной.

– Но все равно они продержат тебя здесь какое-то время, пока не выяснят, кто ты, чем занимаешься и кем приходишься Наиму.

Странное дело, но я тогда совершенно не переживала и ничего не боялась. Меня беспокоила Валентина. Теперь, когда ее мать обвиняется в убийстве, у нее есть весомая причина отказаться от меня, бросить и вернуться в Россию.

Все, о чем предупреждал меня Наим, случилось. Она, моя девочка, узнала о том, что я – ее мать, и это вместо того, чтобы обрадовать ее, – ошеломило, шокировало, убило ее. Теперь мало того, что она потеряла в моем лице подругу, так еще лишилась всякой надежды на то, что у нее когда-нибудь будет настоящая и, что самое главное, нормальная мать. И разве в самом начале я не предполагала такой финал? Предполагала. Хотя и надеялась на лучшее…

Глава 37

Он лежал на полу, такой большой, с виду тяжелый, лицо его прикрывал черный полиэтиленовый пакет. Я сидела за столом и ела салат. Ела и думала о том, что теперь вся моя жизнь превратится в кошмар, в ожидание все новых и новых страхов. Так я боялась того, что этот мертвый офицер по имени Юра воскреснет, поднимется с пола и будет носиться за мной по квартире. Еще я боялась того, что с минуты на минуту за мной приедут неразговорчивые люди, повяжут меня и увезут, бросят в камеру… Да и просто было страшно, так страшно, что зубы мои стучали.

Следующий эпизод. Труп офицера завернут в тонкое белое одеяло, сквозь ткань которого проступает яркая артериальная кровь. Я знаю, что убила его, но упорно делаю вид, что я здесь ни при чем, что он просто лежит тут, у меня под ногами, что он оказался в этой комнате случайно, и я говорю проплывающим мимо меня смутным фигурам людей, что надо бы это тело убрать, потому что оно мешает всем ходить, что это не дело вообще, когда труп лежит под ногами… И такой лютый страх охватывает меня, что мне не хочется жить, потому что все мое существование отравлено этой смертью, этим преступлением. И ничего уже никогда не сможет меня порадовать, потому что ночью я буду ожидать прихода призрака этого малознакомого офицера (бледное лицо с темными кровяными потеками на лбу), а днем меня станет тошнить при воспоминании о том дне, когда я разбила ему голову, убила его.

Я закричала и открыла глаза. Было утро. Мюстеджеп принес в спальню поднос с завтраком. Лицо его счастливо сияло. Мои глаза быстро наполнились слезами, словно ждали этого момента. В моей женской жизни было уже два мужчины – тот офицер и Мюстеджеп. Дьявол и ангел. Дьявола я убила, ангелу же предстояло потерять меня в ближайшие часы. И я не знала, как объяснить ему свое желание как можно скорее покинуть Стамбул. Я не могла больше оставаться в городе, где для меня было все неопределенно, смутно, где, попав в очередной переплет, томилась в камере предварительного заключения моя авантюристка-мать – девушка по имени Ева, обманщица и трусиха, которую мне безумно жаль, но встретиться с которой у меня не хватало сил… По улицам Стамбула расхаживал и призрак той моей матери, которую я придумала себе под впечатлением рассказов о ней мамы Маши. До сих пор у меня в голове не укладывалось, что та молодая, красивая, в чудесном платье девушка, которая танцевала на моем выпускном вечере и так заботливо ухаживала за мной, девушка по имени Ева – и есть моя мать. Так можно и с ума сойти.