Война 2010: Украинский фронт - Березин Федор Дмитриевич

– На счет отваги – точно, – констатировала Инна. – Отвага у нас вся на службу расточилась, а на жизнь-то нашу кислую, гражданскую ничего-то и не сохранилось.

– Э-э… это ты про это? – спросил бравый майор, привычно имитируя растерянность.

– Про это, про это, – кивнула Инна, откладывая в сторону фурнитуру. Имелся в виду все тот же давний разговор про развод и прочее из той же мыльной оперы. Частично именно из-за этой скользкой темы весьма предусмотрительный в некоторых делах командир инструкторской группы и старался ограничить свои посещения телефонистки Инны. Однако несмотря на службу, вроде бы, в курортном Крыму, с молодыми девушками на военном объекте имелся известный напряг, а уж тем более с женщинами интересного возраста, которые при этом были бы не замужем и свободны как ветер. Так что…

Тем не менее, поскольку сейчас двое людей общались тет-а-тет, да еще в помещении «Посторонним В…», то у майора Забияки имелась прекрасная возможность оправдаться перед Инной не с помощью слов, что для женщин, не смотря на все тысячелетия цивилизации и письменности, выглядит несколько абстрактно, а с помощью тактильной передачи информации. Ибо действительно, слова, особенно для телефонисток, не значат абсолютно ничего, так, утилитарная приправа, фоновая музыка процесса зарабатывания денег.

Может быть, разведывательные сообщества многое потеряли, не пригласив к себе на службу майора Забияку? Ибо и правда, уже через совершенно короткое время, считанные минуты, он смог снова общаться с телефонисткой Инной разговорной манерой, а к тому же, не смотря на то, что Инна являлась в общем-то гражданским служащим, и от майоро-капитанского заговора в Крыму ей совершенно ничего не светило, Николай Забияка сумел перевербовать ее на свою сторону.

– Короче, Иннуша, ты поняла? Всего-то и требуется, что не соединять ни с кем людей вот из сего коротенького списка. Ну и солдатиков, сержантов, тоже не стоит. «Нет, мол, связи и всё!» – так вот и говори. И по поводу встречных звоночков сверху, тоже усекла, золотце ты мое гибкое?

Телефонистка Инна смотрела на майора совершенно томными глазами. Она была просто-напросто загипнотизирована. «Бедный ты мой кролик!», – думал, глядя на нее, Забияка. Но куда было деваться, если намечалась революция на отдельно взятом полигоне ПВО?

* * *

• …И он повел на корабли войска
• Построив предварительно в фалангу,
• Всех, что остались на ковре войны.
• И снова звон мечей, и завыванье боя,
• Трофеи, корабли и брошенный обоз,
• А где-то на холмах мелькание голов:
• Отборные бойцы, не раненые в пятки
• Бегут в чужой земле. Но та работа будет
• Отдельным патрулям – у греков они есть.
• Вот доблести здесь нет —
• Вонзить стрелу вдогонку,
• Среди лопаток просверлить дыру —
• Работа для юнцов,
• Пусть учатся стрелять.
• Не стоит говорить об эдакой забаве,
• О доблести в войне ведется разговор.
• И значит все о том, когда…

40. Селекция

Общежития другого, еще более престижного учебного заведения – Донецкого Национального университета располагались в достаточно экзотической для мегаполиса местности. Поблизости имелась система ставков, с обратной стороны которых наличествовал парк имени Щербакова, а непосредственно напротив престижные домики, появившейся в постперестроечные времена, знати. Так что по один край от этих «общаг» простиралась почти дикая, неухоженная местность, изобилующая растительностью. Это буйство природы на фоне города скромно пересекала настоящая железнодорожная колея. Однако поскольку по ней не двигались никакие пассажирские экспрессы, а всей ее целью было лишь снабжение сырьем большущего, но удаленного от сего места и размещенного в другом районе города металлургического завода, то всякие маневровые ходили по колее редко. Вообще любому, кто, следуя утоптанной и меченой бутылочными пробками тропе, внезапно натыкался на невысокую железнодорожную насыпь, данная линия казалась неким «анизотропным шоссе» проложенным из неведомости в неизведанность. Правда, с иного торца системы четырнадцатиэтажных общежитий, начинался настоящий город, но начинался скромно, с «хрущевок-пятиэтажек», и потому жители верхних этажей «общаг» могли посматривать в поднимающиеся по мере возвышения местности постройки с некоего высока.

Ни одна из военных групп, привлеченных турецким командованием для захвата женских общежитий, не являлась спецподразделением полиции. Конечно кроме простой пехоты здесь были и десантники, но самые лучшие подразделения никак не получалось привлекать для «левого» задания. Ведь в городе имелась целая куча объектов действительно первостепенной важности, без господства над которыми вся операция по контролю Донецка обрекалась на поражение. Не стоило, совсем не стоило рисковать карьерой и проигрышем только начавшейся военной компании ради какой-то, пусть и вполне серьезной подработки. Так что сейчас в деле была просто пехота. Хотя не первая попавшаяся – их готовили к вторжению целый год. Однако никто ведь не отрабатывал в деле захват рабынь в многоэтажном городском ландшафте. Вообще-то, позаботиться о подготовке заранее, может быть, и стоило, но как бы на такое посмотрели американские инструкторы? Кто-то из них мог бы что-нибудь взболтнуть. Не хватало еще газетной сенсации-откровения где-нибудь в «Нью-Йорк таймс».