1Q84. Книга 3 - Мураками Харуки

Аомамэ с этим согласилась. Вряд ли секта «Сакигаке» умышленно выбрала человека с такой примечательной внешностью на роль детектива. Ведь они, наверное, не испытывали нехватки кадров. А может этот человек не имеет никакого отношения к секте и они еще не знают о связи между Аомамэ и старой хозяйкой? И все же, собственно, кто он такой и с какой целью следит за женским приютом? Возможно, он такой же, как фальшивый сборщик платы «NHK», который настойчиво стучится в дверь? Конечно, нет оснований считать, что это один и тот же человек. Лишь эксцентричность поведения фальшивого сборщика платы и странная внешность мужчины, слоняющегося возле усадьбы в Адзабу, указывают на какое-то их сходство.

— Как только заметите этого человека, дайте нам знать. Может, необходимо будет принять кое-какие мероприятия.

Аомамэ ответила, что сразу сообщит.

Старая дама снова замолчала. В общем, как-то неожиданно. Потому что во время телефонного разговора всегда вела себя по-деловому и никогда времени зря не теряла.

— А вы как себя чувствуете? — невзначай спросила Аомамэ.

— Как всегда, хорошо, — ответила старая дама. Но в ее голосе послышалось легкая неуверенность. Что тоже удивляло.

Аомамэ ждала продолжения разговора.

— Только вот в последнее время стала часто ощущать, что старею. Особенно после того, как вы исчезли, — сказала наконец, через силу, хозяйка.

— Я не исчезла. Я нахожусь здесь, — бодрым голосом сказала Аомамэ.

— Конечно, это правда. Вы там и я могу иногда с вами разговаривать. Но когда мы регулярно встречались и делали упражнения, я, кажется, заряжалась от вас жизненными силами.

— Вы сами имели в себе их естественный запас. Я только помогала вам их методически добывать. И без меня вы сами можете делать подобные упражнения.

— Признаюсь, еще недавно и я так думала, — задумчиво, медленно подбирая слова, сказала старая дама. — Я считала себя особым человеком. Однако время забирает понемногу жизнь у всех людей. Человек не умирает сразу в определенное время. А угасает медленно, изнутри. И только через какое-то время наступает час окончательной расплаты. Никто не может ее избежать. Человек обязан платить за то, что получил. Только теперь я осознала эту истину.

Человек обязан платить за то, чем пользовался. Аомамэ нахмурилась. То же самое сказал тот фальшивый сборщик платы «NHK».

— Я вдруг осознала это тем сентябрьским дождливым вечером, когда не унимался страшный гром, — сухим, бесцветным голосом продолжала хозяйка. — Сидя в своей гостиной и думая о вас, я смотрела, как по небу пробегают молнии. И именно тогда я поняла истину, которую они ярко осветили. В тот вечер я потеряла вас и вместе с этим что-то в себе. Возможно, даже не что-то одно, а многое. Нечто, что было моим стержнем и поддерживало меня как человека.

— Может, в том, что ушло, содержался и гнев? — решительно спросила Аомамэ.

Наступила тишина, похожая на дно высохшего озера.

— То есть, тогда среди всего прочего, что я потеряла, был и гнев? — переспросила старуха хозяйка. — Вы об этом спрашиваете?

— Да, именно так.

Старая дама слегка вздохнула.

— Ответ на ваш вопрос положительный. Там, среди непрестанной грозы я почему потеряла и страшный гнев. По крайней мере, он отступил куда-то далеко. Теперь во мне не осталось состояния, когда он некогда пылал. Взамен пришло нечто похожее на легкую грусть. Хотя я никогда не думала, что такой гнев когда-нибудь погаснет … А как вы об этом догадались?

— Потому, что примерно такое же случилось со мной в тот вечер во время непрерывной грозы.

— Вы имеете в виду свой собственный гнев?

— Именно так. Того страшного гнева теперь в себе я не нахожу. Это не значит, конечно, что он полностью исчез, а, как вы говорите, отступил куда-то далеко. Долгое время он занимал в моей душе много места и вовсю гнал меня.

— Как неутомимый жестокий извозчик, — сказала хозяйка. — Но сейчас он обессилел, а вы забеременели. Так сказать, взамен.

Аомамэ выровняла дыхание.

— Это правда. Взамен у меня есть что-то крохотное. Оно не имеет ничего общего с гневом. И с каждым днем оно становится больше.

— Безусловно, вы должны его оберегать как нечто драгоценное, — сказала хозяйка. — Ради этого вам надо как можно скорее перебраться в безопасное место.

— Вы правы. Но прежде всего, я все-таки хочу закончить одно дело.