Пять имен. Часть 2 - Фрай Макс

Я вцепился в Кобруц и ждал тебя с самого Рождества, дышать боялся — вдруг спугну!

Ты ошибаешься, Истинная Правда!

Я не буду схвачен и не умру вместе с тобой.

Окна не высоки, а возле аптекарской лавки меня ждет Ив Брабо с парой лошадей. Пока выломают дверь, пока сорвут погоню…

Я трус? Возможно, но за мной Город… Ты головку, то падла, задери…

Спокойно, сьеры! Падаль вы уберете потом! Эй, там, у окна, берегись!

И Господь мою душу помилуй!»

Рошка

"…Да, юнкер, не могу возразить: в Логрии крепко пьют. Светлое пиво пьют и темное, то что зовется болотным медом. И турецкое вино пьют, что привозится из Тавриды, и греческую мастику… Свое винцо тоже тянем, не без этого. Оно хоть и кислое, и пена в нем, зато свое.

И себе удовольствие и, опять же, поддержка отечеству. Наше вино сводит зубы, как столярный клей: крамольного слова и во хмелю не ляпнешь, а уж чтобы против властей бунтоваться, оборони Бог, мысли такой и не возникнет. Сиди, хмелей и молчи в особую тряпку.

…Э, нет! Тут вы дали маху! Другие нализываются по дурости или с горя, а мы, логрцы, глаза заливаем от гордости за наше великое прошлое и за светлое будущее, а также, потому что душа у нас дюже загадочная, и подпития требует, как полива, для лучшего прозябания в вертограде Божьем!

Понимаете ли, у других народов никакой души не наблюдается вообще, один пар навозный. Душа только у нас есть. Просторная и, повторюсь, загадочная. Не, я такого сам придумать не могу… Это наш проповедник по воскресениям говорит, не про выпивку, конечно, а про душу.

Вы еще товар посмотрите.

Вот сушеная петрушка в кулечке и смазка для замков, здесь, в скляночке… Не обращайте внимания, что я торгую вразнос, я торгашей презираю, просто время сейчас трудное, всем вертеться надо…

Кто я таков? Я, юнкер, рядовой его Императорского Величества третьего гвардейского полку, честь имею, в отставке.

С двадцати годов трубил в рекрутах, колол на плацу чучело штыком, а как выперли меня в отставку, по возрасту, аккурат через полгода грянула война. Миновало меня, не зря молился!

Кто с кем воевал?… А я почем знаю. Лет семь возились, как бабка беззубая толокно жует. Хорошо хоть — далеко. Не то во Фландрии, не то в Трансильвании….

Замирились в конце концов. А наше дело, юнкер, маленькое: бедней да торгуй.

Бывает, молодой ушел за флейтой и барабаном, вернулся глухой, как тетеря, от контузии и полноги состругано.

Бабу прибьет по пьяному делу, в церкви на коленях постоит, а потом — глядь- торчит спозаранку на блошином рынке, дует в кулак, через плечо — торговый короб, а в коробе-товар, особый логрский набор: хоть его ешь, хоть им тараканов мори, хоть им стены конопать! Что за набор спрашиваете?

Проще некуда: кусок сала, сало, конечно, пожилое, но перцу вдоволь, затем зверь крашеный с жениной шубки, оловянная ложка, казенный молитвенник — подарок от властей по увечности, щелкун для орехов и низок пять вяленых лисичек для каши.

Да что там перечислять! Всякий свои лохмотья на общее обозрение выносит.

Авось, найдется дурак и купит. Какой никакой, а доход.

На самом деле мы на рынке стоим не от нищеты, а ради интереса и общения.

В четырех стенах можно умом тронуться, а здесь, в торговых рядах — и ветерок и новости и, заметьте, производится на площади живописное коловращение народа.

К тому же на соседних лотках попадаются заманчивые вещицы. Колесник Ганс, в пятницу припер на продажу земную сферу. Одна подставка — мечта, красное дерево с вензелями!

А на каждом государстве свой народ нарисован. Смехота! Фламандцы жирные, как чушки, немцы пьяные в зюзю и везде — то у них капуста, куда ни плюнь, одни капустные головы! Французы от своей болезни безносые, индейцы с эфиопами — бескультурье голозадое! Турки плешивые!

А евреи…В приличном месте и не скажешь, какие евреи…

Одна наша Логрская Империя стоит орлом посреди негодяев, Господь нашего национального героя за ручку держит, а океанские волны героические сапоги вылизывают!

Вот и выходит, что нашу нацию Создатель на совесть творил, а других, как попало нахаркал на лицо земное…

Знатный глобус… Столичная выдумка! Но дорогой, собака, не подступишься! Может, колесник согласится на обмен. У меня, кстати, тоже имеется заветный товарец для состоятельных! Полюбопытствуйте, юнкер!