Ютланд, брат Придона - Никитин Юрий Александрович

– Да зачем мы ему?

– Для зверских ритуалов, – пояснил Аксиал. – Нашу кровь выпустит в котел, кишками обмотается и будет танцевать вокруг стола что-нить непотребное…

– Разве он не старик? – спросил Ютланд.

Аксиал ответил в нерешительности:

– Вообще-то уже не молод, хотя это же маг…

– Маги и молодые не танцуют… как мне кажется.

Аксиал почесал лоб в задумчивости.

– Вообще-то да, они ж умные, а кто из умных танцует?.. Тогда рискнем войти?

– Я уже, – сказал Ютланд.

Он перешагнул порог, Аксиал тихонько ругнулся, но догнал и даже пошел впереди, нарочито ставя ноги подчеркнуто твердо по всей просторной и почти пустой комнате.

Дверь в следующую открылась тоже сама, Аксиал дернулся, ослепленный ярким светом и блеском богатства. Ютланд ухватился взглядом за человека за дальним столом, тот склонился над некой фигуркой из дерева, сопит, хмурится, тщательно скребет ее коротким ножом.

Одет, как и сказали о нем, в длинный плащ, но на самом деле это не плащ, а домашний халат, пушистый, мягкий и наверняка очень удобный. Ноги в растоптанных туфлях высовываются из-под халата, но утиные или нет, Ютланд не рассмотрел да и не рассматривал, главное, как говорит дед Рокош, чтобы человек был хороший. Или хотя бы нужный.

Не поднимая головы, чародей сказал приветливо:

– Зашли, так садитесь… Сейчас закончу.

Аксиал послушно сел, а Ютланд тихонько приблизился к самому магу, стараясь ступать как можно тише. Чародей аккуратно снимал крохотные стружки с фигурки зверька со сложенными на спине крыльями.

Ютланд оглядел ее с уважением, работа мастера видна сразу, перевел взгляд на хозяина.

– Красиво, – прошептал он.

Чародей отодвинулся, повертел фигурку в руках, оглядывая свое изделие со все сторон.

– Думаю, достаточно, – сказал он довольно. – А как тебе кажется, все сделано?

Ютланд осторожно указал пальцем.

– Я бы убрал и вот здесь.

Чародей кивнул.

– Правильно. А еще надо здесь, здесь и вот здесь, видишь?

– Да…

– Но я не стану, – сказал чародей неожиданно.

– Почему?

– Для моих целей это неважно, – сообщил чародей. – Смотри сейчас самое главное.

Он приложил лезвие острого ножа к запястью другой руки, посерьезнел. Аксиал застыл, Ютланд поежился, а чародей, не обращая на него внимания, строгим голосом произнес торжественно:

– Своей кровью и своей жизнью я даю тебе жизнь и силу!

Кровь капала на деревяшку, стекала по ней, но ни одна капля не достигла столешницы, все странным образом впиталось в твердое дерево.

Фигурка медленно преображалась, где-то уплотнилась еще больше, где-то слегка ее вздуло. Через несколько минут Ютланд с изумлением смотрел на тщательно отделанную вещицу, плотную и блестящую, словно из полированного металла.

Крылья дрогнули, с сухим треском отлипли от спины и встали торчком. Зверек поднялся на четырех лапках, настоящая химера, вскинул голову. В распахнутой пасти блеснули крохотные, как мелкие иголочки, зубы. Он покачивался, словно двухнедельный щенок, крылья неуверенно опустились и снова поднялись.

Ютланд спросил тихо:

– Ты отдал часть своей жизни?

Чародей кивнул.

– Вместе с кровью, как водится.

Ютланд покачал головой.

– Это нехорошее колдовство. Так состаришься быстро.

– Да, – согласился чародей, – но разве могущество того не стоит?.. Лучше короткая жизнь, зато полная чудес… Кроме того, вдруг да с помощью подобной магии отыщу философский камень… или хотя бы эликсир бессмертия?

– Сколько уже искали, – заметил Ютланд. – Дед… мой дед говорил, что перестали искать еще в его молодости.

– Не перестали, – возразил чародей. – Просто помалкивают, чтоб дураки не смеялись над неудачами. Дураки над всем смеются, такая уж у дураков особенность. Но почему должно повезти другим, а не мне?

Фигурка переступила с лапки на лапку, посмотрела по сторонам. Выпуклые глазки заблестели, будто туда вставили кусочки сухой слюды.

– Как бы не улетело, – сказал Ютланд.

– Без моей воли? – спросил чародей. – Нет, такого еще не было. Он хорош, никакая птица не одолеет в небе. У меня предыдущий служил много лет, а погиб по нелепой случайности. Даже не случайности, а моей дурости, если говорить правду. Я довольно опрометчиво послал его в один город, не посмотрев, что в тот день все районы охватил грандиозный пожар.

– Он все еще деревянный?

– Да, но теперь это живое дерево. Мы с ним почти одно целое… Когда прежний сгорел в огне, я получил такие ожоги! Неделю ходил в повязках.

Аксиал приподнялся с той стороны стола, переспросил с недоверием:

– Так ты маг или не маг?

– Разве не понятно? – поинтересовался чародей насмешливо.

– Даже я, – сказал Аксиал победно, – могу залечить ожоги в момент! Вот у меня амулет…

Чародей отмахнулся.

– Простые ожоги я залечу одним словом. Но это не простые, когда горит птица, а чувствую все я… Ладно, вам хочется узнать, почему вам двери открылись сами?

Аксиал кивнул, Ютланд сказал осторожно:

– Да, хотелось бы…

– Еще одно из моих заклятий, – сказал чародей довольно. – Я сам его составил! Из всех людей, кто заходит в город, отсеиваются все неинтересные. Мало ли что я нужен!.. Для всех двери закрыты. Но вы двое прошли. Значит, в вас есть какая-то мощь…

Аксиал приосанился, стряхнул пушинку с плеча и выпятил нижнюю челюсть.

– Спасибо, – сказал Ютланд торопливо, – что не выгнали сразу. Я покинул родной дом, чтобы отыскать одного всадника… Он скачет всегда на огромном черном коне, у того в глазах огонь, из ноздрей пламя. Этому коню нипочем ни река, ни болота, ни высокие горы!.. Я хочу его найти. Или хотя бы напасть на их след.

Чародей слушал внимательно. Пальцы его поглаживали и почесывали спинку крылатого зверька. Тот выгибал ее горбиком, растягивался, стараясь, чтобы для чесания было больше места, довольно шипел и прижимал остроконечные ушки.

– Конь, – проговорил он задумчиво, – конь… особый конь… Честно говоря, я больше по птицам. Без похвальбы скажу, что лучше меня нет знатока во всем Троецарствии, не то что в Артании или Куявии. Даже в Вантите нет, я там все осмотрел, когда очень уж ничего делать не хотелось… А вот конь, гм… Впрочем…

Он оживился, вскинул палец кверху. Ютланд смотрел с надеждой, как на лице чародея меняются десятки выражений, скользят блики мелькающих мыслей.

Аксиал замер, стараясь даже не дышать, чародея заметно побаивается.

– Есть, – сказал чародей, – есть!

Ютланд вскрикнул:

– Кто этот всадник?

Чародей посмотрел на него с легким укором.

– Ах, юноша… Сколько же у тебя впереди разочарований!.. Ты часто будешь задавать вопросы, но почти никогда не будешь получать сразу ответы. Как и я, как и все остальные люди. Увы, все ответы приходится выцарапывать ногтями. А желательно – когтями. Острыми и крепкими. Такова жизнь… В общем, ни я, ни кто-то другой тебе сейчас не ответит вот так в лоб. Но я подскажу, кто может знать…