Танец с драконами - Мартин Джордж

Громче всего Еззан, их хозяин, смеялся, когда кто-то из карликов падал или получал удар; все его огромное жирное тело колыхалось, как от землетрясения; гости же его сперва ждали реакции Юркхаза но Резнака, и лишь потом разделяли ее. Верховный командующий казался таким чахлым, что Тирион опасался, как бы тот не помер со смеху. Когда с плеч Пенни слетел «отрубленный» шлем, и упал на колени к жирнолицему юнкайцу в полосатом золотисто-зеленом токаре, Юркхаз закудахтал, словно курица. А когда этот лорд заглянул внутрь шлема и достал из него большую пурпурную расколотую дыню, он хрипел, пока лицо его цветом не сравнялось с этой самой дыней. Он повернулся к хозяину и прошептал ему нечто, что заставило того фыркнуть и облизнуть губы… но Тириону показалось, что в его заплывших желтых глазах промелькнула злость.

После этого карлики, освобожденные от своих деревянных доспехов и мокрой от пота одежды, были переодеты в новенькие желтые туники, чтобы прислуживать за столом. Тирион получил кувшин пурпурного вина, а Пенни кувшин с водой. Они ходили по палатке и наполняли чаши, бесшумно ступая в мягкой обуви по толстым коврам. Это оказалось тяжелее, чем можно подумать. Вскоре у него сильно разболелись ноги, а один из порезов на спине опять начал кровоточить, красное просочилось на желтую ткань туники. Тирион прикусил язык и продолжал разливать вино.

Большинство гостей уделяли им не больше внимания чем другим рабам…однако один юнканец заявил, что Еззану следует заставить карликов заняться сексом привселюдно, а еще один гость потребовал объяснений как Тирион потерял свой нос. Я сунул его в промежность твоей жены и она откусила его, почти что выпалил он…но во время бури он убедился, что пока не хочет умирать, поэтому взамен он сказал:

— Его отрезали в наказание за мою дерзость, господин.

Лорд в синем токаре с вышитыми тигровыми глазами, напомнил, что Тирион хвастался на аукционном помосте своим умением играть в кайвассу.

— Давайте испытаем его, — предложил он.

Принесли столик для игры и набор фигур. Еще через несколько минут налившийся кровью в лице лорд оттолкнул столик в ярости, разбросав фигуры по ковру под смех Юнканца.

— Вы должны были позволить ему победить, — прошептала Пенни.

Смуглый Бэн Пламм, ухмыляясь, поднял упавший столик:

— Попробуй со мной, карлик. Когда я был моложе, Вторые Сыновья служили Волантису. У них я научился играть.

— Я всего лишь раб. Мой знатный господин решает, когда и с кем я играю. — Тирион повернулся к Еззану. — Господин?

Желтого лорда идея, казалось позабавила.

— Какие ставки вы предлагаете, капитан?

— Если я выиграю, отдашь этого раба мне, — сказал Пламм.

— Нет, — сказал Еззан зо Кваггаз. — Но если ты сможешь победить этого карлика, ты получишь золотом цену, что я заплатил за него.

— Договорились, — ответил наемник.

Разбросанные фигуры собрали с ковра и они уселись за игру.

Первый тур Тирион выиграл. Пламм потребовал следующего, победил и удвоил ставки. Когда они сошлись в третий раз, карлик уже хорошо изучил своего противника. Темнокожий, с щеками и челюстью, покрытыми густой колючей бело-серой бородой; лицо иссечено тысячей морщин и покрыто старыми шрамами — Пламм казался довольно милым, особенно, когда улыбался. Верный слуга, решил Тирион. Может быть любимым дядюшкой кому угодно, с прибаутками, присказками и особой житейской мудростью. Только всё это — враньё и притворство. Улыбка никогда не касается его глаз, и жадность прячется в них под покровом осторожности. Алчный, но осмотрительный человек.

Наемник был почти столь же плохим игроком, как и Юнкайский лорд, но играл он скорее бесстрастно и настойчиво, а не энергично. Его исходные построения каждый раз различались, но все равно были теми же — консервативными, оборонительными, пассивными. Он играет, не чтобы победить, понял Тирион. Он играет, чтобы не проиграть. Это сработало в их второй игре, когда маленький человек перехитрил сам себя с отвлекающей атакой. Но это не сработало ни в третьей игре, ни в четвертой, ни в пятой, которая, как оказалось, стала их последней.

Под конец этого заключительного противоборства, когда его крепость была руинах, его дракон мертв, слоны противника были перед ним и тяжелая лошадь кружилась в его тылу, Пламм выдавил улыбку и сказал, — Йолло побеждает снова. Смерть в четыре хода.

— В три, — Тирион столкнул его дракона. — Я удачлив. Возможно, Вам следует хорошо потереть мою голову перед нашей следующей игрой, Капитан. Часть этой удачи могла бы осесть на ваших пальцах. Вы все равно проиграете, но, быть может, покажете мне игру получше.

Ухмыляясь, он отодвинулся от стола с кайвассой, поднял свой кувшин с вином, и стал снова подливать(?) Еззану зо Кваггазу, ставшему существенно богаче и Бурому Бену Пламму, значительно обедневшему. Его гигантский хозяин впал в пьяный сон во время третьей игры, его кубок выскользнул из его пожелтевших пальцев, пролив свое содержимое на ковер, но, возможно, он будет рад, когда проснется.

Когда верховный главнокомандующий Юрхаз зо Юнзак отбыл, поддерживаемый парой рослых рабов, казалось, для остальных гостей это послужило общим сигналом попрощаться тоже. После того, как палатка опустела, вновь появился Кормилица, сказать слугам, что они могут устроить свой собственный пир из остатков. — Ешьте быстро. Все это должно быть опять чистым до того, как вы будете спать.

Тирион был на коленях, с ноющими ногами и окровавленной спиной, вопящей от боли, пытаясь отскрести пятно, которое оставило пролитое вино благородного Еззана на ковре благородного Еззана, когда надзиратель мягко ткнул его щеку концом своего кнута. — Йолло. Вы преуспели. Ты и твоя жена.

— Она не моя жена.

— Значит твоя шлюха. Поднимайтесь на ноги, вы оба.

Тирион поднимался, пошатываясь, одна нога дрожала. Его бедра были перевязаны настолько туго, что Пенни подала ему руку, чтобы он поднялся на ноги.

— Что мы сделали?

"Немало, совсем немало", — ответил надсмотрщик, — "Кормилица ведь говорил, что, если порадуешь отца, тебя наградят? Хотя благородный Еззан, как ты мог заметить, не хочет лишиться своих маленьких сокровищ.

Юрхаз зо Юнзак убедил его, что было бы эгоистичным держать таких забавных шутов лишь для себя одного. Радуйся! Что бы отпраздновать заключение мира, ты будешь удостоин чести участвовать в поединке в Великой Яме Дазнака. Тысячи придут что бы увидеть тебя! Десятки тысяч! И, о, как же мы будем смеяться!

Замок Рэйвентри был очень стар. Толстые прожилки мха выросли на его стенах между древними камнями, образовав паутину похожую на вены на ногах старухи. Две огромные башни обрамляли главные ворота замка, такие же но поменьше защищали каждый угол между стенами. Все имели квадратное сечение. Башни в форме полумесяца или же закругленные значительно лучше защищали бы против катапульт, так как метательные камни гораздо легче отклоняются от кривых стен, но Рэйвентри был построен до появления таких тонкостей строительного искусства.