Лунный воин - Гурова Анна

– Друг отца… полковник… – с кислым видом повторил Рей. – А лет этому полковнику сколько?

– Родился в прошлое царствование, в год Огненной крысы…

– Сорок пять, – быстро подсчитал Рей. – А тебе шестнадцать. Не староват для тебя?

– Ах, ты ничего не понимаешь! – пылко воскликнула Солле. – Сорок пять – это самый расцвет, возраст совершенства. В сорок пять благородный муж уже достиг высот на государственной службе, доказал свою полезность и преданность государю, обрел блага и состояние, заслужил авторитет, все ценят его знания и таланты! Чего стоят рядом с таким желторотые легкомысленные юнцы, которые сами не знают, что им надо в жизни, мечтают только о развлечениях…

– Вот посмотри на нее, – обратился Рей к побратиму, перебив сестру. – До чего доводят девиц мечты о радостях любви и семейной жизни. Заочно влюблена в своего жениха, которого, естественно, ни разу не видела. В ее глазах он кто-то вроде героя Облачного Ветра, спасителя империи. А на самом деле это какой-нибудь потрепанный жизнью вояка с плешью и брюшком, да с выводком детей, которых тебе, сестрица, придется растить вместо его покойной жены…

– Он не вдовец, – смущенно сказала Солле.

– Как – не вдовец?!

– Сваха по секрету сказала няне, а няня сказала мне, что он уже женат. Так что официально я не буду Госпожой Первой…

– Это что еще за новость! – возмутился Рей, останавливаясь и сердито глядя на сестру. – А отец об этом знает?

– Конечно. Но дело в том, что первую жену господин Янбан в позапрошлом году отослал к родителям, – о нет, ничего постыдного! – сваха потихоньку выяснила, что она была бесплодна. Так что, как видишь, – никакой выводок детей мне не угрожает!

Рей продолжал хмуриться. Новость нравилась ему все меньше и меньше.

– Мою сестру, девицу без изъяна – второй женой, – ворчал он. – Да это все равно что наложницей. Добро бы ты была вдова, разведенная, или бесприданница, или рябая, или хромоногая…

– Типун тебе на язык, братец! – обиделась Солле. – Ну и что, что второй женой? В доме я буду единственной хозяйкой, и мой сын – мой! – будет наследником.

– Этот твой жених, он хоть богат?

– Кажется, не очень… Впрочем, не знаю… спроси батюшку.

– Да уж спрошу. Хотя, раз отец все решил, мне остается только промолчать. Хочешь испортить себе жизнь – порти, я мешать не стану. Где он служит, этот «спаситель империи»?

– Северная группа войск, – с гордостью сказала Солле. – На границе с кочующими варварами! Самое опасное место…

Рей скривился.

– Самая унылая дыра во всей империи! Видеть его будешь два раза в год, если повезет с отпусками. А все остальное время будешь сидеть одна и сочинять слезливые стишки о «встречах и расставаниях». Не пойму, о чем думал отец, когда устраивал этот брак. В сорок пять лет полковник карьеры уже не сделает… На связи в высших кругах рассчитывать тоже не приходится…

– Почему это не приходится? – запальчиво возразила Солле. – Он, между прочим, знатного рода!

– Какого именно? Не слыхал я что-то о князьях Янбанах.

– А о князьях Куренах слыхал?

– М-м-м…

– Я слыхал, – подал голос Ким. – Курены – наши родственники. Боковая ветвь Енгонов по материнской линии. Правда, они не совсем князья, но старинный и знатный род, из тех, что выводят свои родословные от Желтого императора…

– Мой жених с ними в близком родстве! – перебила его Солле, с торжествующим видом глядя на брата.

– Но имей в виду, Рей, ходят слухи, что Курены совершенно разорены, – предостерег его Ким. – Лет триста назад им принадлежала половина Мирана, но в годы последнего царствования они всё потеряли и потому удалились от Небесного Города…

– Ну, если дело только в деньгах, то это не столь важно, – проговорил Рей уже не таким непримиримым тоном, как минуту назад. – За Солле дают вполне достойное приданое. Но ты уверен, что это те самые Курены?

– Меня когда-то заставили выучить все княжеские генеалогии империи, будь они неладны.

Рей с важным видом помолчал и изрек:

– Что ж, теперь я хоть понимаю соображения отца. Может, что-то и выйдет путное из этой затеи. Сестра, повтори еще раз: я не понял, каким боком твой жених связан с Куренами?

Ким покосился на подобревшего Рея с некоторым презрением. Он еще в Сонаке подметил один недостаток своего друга, которого поначалу считал воплощенным совершенством: Рей был тщеславен. Он просто млел, когда речь заходила о титулах. Ким даже заподозрил, что и подружился с ним Рей именно из-за его близости к Енгонам. Ему самому эта тяга провинциальных богатеев к высшему свету казалась смешной и нелепой – и как киримскому безродному сироте, и как неформальному члену одного из самых знатных семейств страны. Теперь Киму было и досадно, и одновременно приятно осознавать, что Рей небезупречен.