Искры гаснущих жил - Демина Карина

— Один удар, слева направо… видите, здесь остался небольшой след?

Не видел, но кивал, соглашаясь со странным человеком, чей азарт поневоле передавался Кейрену.

— Следовательно, правша… нет, я понимаю-с, что вам это поможет слабо, многие были правшами, но…

…будь убийца левшой, круг подозреваемых сузился бы.

— …и инструмент заслуживает внимания. Полагаю, лезвие тонкое, удивительной остроты. Гладкие края свидетельствуют о том, что ткани именно рассекались, а не разрывались, из чего, собственно говоря, я и сделал-с заключение.

Исключительная сила. Острый инструмент.

Кто бы ни был в этой квартире, он готовился к убийству. И обставил его с максимальной театральностью, словно отвлекая внимание… от чего?

Карточные долги.

И что кроме них?

Бумаги. Множество бумаг, содержимое которых непонятно Кейрену. Впрочем, он знает, к кому обратиться за помощью.

Запах крови просочился на лестницу, он впитался в ковровую дорожку, на которой остались следы многих ног. И собственные следы Брокка затерялись в грязи.

Он стряхнул с пальто снежинки, которые еще не успели растаять, и сделал глубокий вдох. Отчего-то Брокк, пусть и знавший о случившемся из записки, боялся увидеть Ригера мертвым.

Но тело унесли.

И ковер свернули, но на паркете осталось бурое кровяное пятно, около которого на корточках сидел Кейрен.

— Доброго дня, Мастер, — сказал он, поднимая голову.

А ведь изменился, пусть бы и не понять, в чем именно. Взгляд стал немного иным. Серьезней? Или это от усталости?

— Доброго, — Брокк остановился на пороге, не зная, может ли войти. И Кейрен, поднявшись навстречу, произнес:

— Да заходите. Мои люди уже… все.

— Как он…

— Умер? Горло перерезали. Слева направо. Чем-то в высшей степени острым. А потом усадили в кресло, раскрыли рот и сунули в него пикового туза.

Вяло подумалось, что с картами Ригеру никогда не везло.

— От него бумаг осталось. Может, глянете? Я ничего в этом не понимаю… пальто вон туда повесьте. И…

— Как вы?

— Неплохо. Наверное. Нет, я и в самом деле неплохо и… закончить бы все поскорей. Вы не представляете, до чего мне нужно, чтобы все это поскорей закончилось…

На столе Ригера царил обычный для него беспорядок, который он гордо именовал творческим. Мятые листы, жеваные и исписанные мелким нервным почерком… формулы… и снова… это по прошлому проекту. А это, кажется, что-то новенькое… предел прочности?

Брокк отложил лист в сторону.

— Важное? Давайте сюда, — Кейрен раскрыл красную папку.

— Пока не знаю, но… один мой знакомый утверждает, что инстинктам стоит верить.

— Стоит, — серьезно подтвердил Кейрен.

— А еще он говорит, что вы обязаны были присматривать за… подозреваемыми, — нехорошее слово дается не сразу.

— Не обязан, — Кейрен разглаживает лист, вглядываясь в формулы, словно рассчитывая увидеть в них ответ на свой вопрос. — Наблюдение велось, но вы же понимаете, что управление далеко не так всемогуще, как представляется. Да, филер следовал за ним, но… на расстоянии. Филер не способен пройти за объектом на территорию закрытую. Ваш дом. Или клуб. Или вот его собственная квартира…

— Мой дом?

Кэри ничего не сказала. Не успела.

Он ведь сбежал, и теперь за побег стыдно.

— Да, но пробыл он там недолго. Вероятно, искал вас.

— Вероятно, — согласился Брокк.

В любом случае, Ригер мертв, и не следует втягивать Кэри в это грязное дело.

И снова расчеты.

На сей раз Брокк узнал константы. Гранит. И сталь… но зачем? А вот это еще более интересно: вероятный сценарий распространения волны… и мощность заряда…

…перекрещиваемые поля.

…резонанс.

— Возьмите, — Брокк протянул листы. — Мне хотелось бы ошибиться, но Ригер явно что-то затевал. Или не он.

Снова уже знакомые расчеты. Интересная попытка изменения конфигурации сосуда, мощность увеличивается, но вот плетение получается неустойчивым. И похоже, Ригер это понял…

…снова поля.

…и старые, полузабытые формулы первичного прилива…

…константа мощности… индекс Лауфаля…

Кейрен не мешал. Он больше не задавал вопросов, но принимал листы, которые протягивал Брокк. Прочие же летели на пол.

…точки преломления.