Искры гаснущих жил - Демина Карина

— Ригер мертв.

К новости Олаф отнесся спокойно, пожал плечами и произнес:

— Рано или поздно это должно было случиться. Как?

— Горло перерезали.

Олаф поморщился.

— Быстрая смерть.

— Вы сожалеете?

— О том, что быстрая? Не знаю. Лично мне он ничего не сделал, но… до меня доходили некоторые слухи… наш друг был склонен вымещать неудачи на слабых, а я такого не люблю. Да и… вы ведь в курсе, чем развлекался брат вашей милой супруги? О, не надо рычать на меня, мастер Брокк, ее-то я ни в чем не обвиняю, а вот его… Ригер был весьма тесно связан со Сверром. И отнюдь не только карточной игрой.

Кейрен о чем-то говорил с пожарными, поглядывая на цех.

— Не спешите, Мастер, туда пока ходить не стоит. Жарко, — Олаф поднялся и, скинув куртку, протянул ее мальчишке. — Прогуляемся?

Почему бы и нет, кажется, у Олафа есть что сказать. Не понятно лишь, почему он молчал раньше.

— Были причины… — он понял, пусть бы Брокк и не задал вопрос.

— Мастер, — окликнул Кейрен и Брокк, обернувшись, сказал:

— Я скоро вернусь.

— Вернетесь, — подтвердил Олаф, странно улыбаясь. — Вы же не думаете, что я желаю причинить вам вред?

— А вы желаете?

— Ну… объективно размышляя, у меня могут иметься веские основания. Допустим, если убрать вас, то место Мастера освободится.

— А вам оно нужно?

Олаф шел, прихрамывая, то и дело останавливаясь, чтобы потереть колено.

— Стена обрушилась и… задело маленько. Что до места, то вы ведь представляете себе, какие оно открывает возможности? Свобода в выборе направления. Неограниченное финансирование. Близость к трону, — перечислял Олаф.

— С неограниченным финансированием вы поспешили.

Тропа, припорошенная снегом, выводила за черту фабричных стен. Впрочем, от них остались лишь осколки. Раскрошился кирпич, и врытые в землю столбы сгнили, расслоились. То тут, то там из-под снега проглядывали рыжие кольца колючей проволоки, не то змеи, не то побеги диковинного кустарника.

— Думаете, если вы попросите денег на конкретную тему, Король вам откажет?

Нет.

И в этом имеется смысл.

— Поэтому, да, ваше место выглядит довольно привлекательно, но я и вправду не желаю. Как ни странно, но я нашел собственную нишу. Вы ведь поняли, что я несколько…

— Увлечены огнем?

— Именно, — Олаф остановился и, нагнувшись, поднял обрывок железной цепи, покрытой толстым слоем окислов. — Пиромания… с детства, знаете ли. Родители очень расстраивались. Они пытались бороться, но… однажды я едва не сжег дом. И сам угорел. После этого они обратились к специалисту.

Олаф судорожно выдохнул.

— Не буду говорить, что последующие годы, проведенные в неком… лечебном заведении стали лучшими в моей жизни, но мне помогли.

Он расковыривал цепь, снимая ржавчину пластами.

— Меня никогда не поставят на ваше место, Мастер. Работать позволят, но… Король слишком осторожен, чтобы дать власть сумасшедшему. Пусть я и объявлен нормальным, но клеймо не смыть.

— Простите, я не знал.

— Никто не знал, да и, надеюсь, не узнает.

Выжидающий взгляд, и Брокк отвечает с поклоном.

— Можете быть уверены, я не склонен сплетничать.

— Благодарю вас. Не то, чтобы я стыжусь чего-то, но родители надеются устроить мой брак, а сами понимаете, что, если пойдут слухи, мои шансы подобрать достойную партию сойдут к нулю.

Брокк и вправду понимал.

— И да, о моем… увлечении знают единицы. У рода хватило возможностей скрыть нелицеприятные факты о том периоде моей жизни, но не от Короля. Более того, мне и сейчас иногда требуется… совет доктора.

Тропа оборвалась у берега. Низкий и пологий, он был прикрыт почерневшим настилом. Доски скрипели, а порой и опасно потрескивали, но Олаф словно не замечал этого. Он подошел к самому краю и остановился у воды.

— Когда вы предложили мне работу, родители настаивали, чтобы я отказался. Я и сам понимал, насколько это… опасно для меня. Не физически, но разум… работа с истинным пламенем. Близость не просто к огню, но огню живому.

— Как вы прошли Каменный лог?

Олаф вздрогнул, а плечи его поникли.

А ведь прошел, несмотря на маниакальную его страсть, которая послужила бы приговором.

— С трудом, — он облизал потемневшие от копоти губы. — Вы не представляете, Мастер, с каким трудом. Я слышал его голос… и то, как оно звало меня. Пело. Обещало, что не будет больно, я просто стану частью огня. А я… я струсил. Следовало бы подойти и окунуться…