Голливудские мужья - Коллинз Джеки

Еще минут пятнадцать он пел ей дифирамбы. Чак поднялся из-за стола.

– Покурим? – предложил он Уэсу. Уэс кивнул, и они направились к двери.

– Пройдемся, а то здесь жарко, – предложил Чак. Они спустились по лестнице и вышли на улицу. Чак зажег самокрутку, глубоко затянулся и протянул ее Уэсу.

Уэсу не хотелось выглядеть неблагодарным букой – он затянулся разок и тут же вернул сигаретку.

– Товар высшего класса, – гордо объявил Чак.

– Угу, – согласился Уэс. Ему попадался товар и получше, но что он понимает, этот безработный актеришка с вечно задурманенными мозгами?

– Зеппо Уайт – зануда, каких свет не видывал, мать его, – кисло заметил Чак.

– Чем он занимается? – спросил Уэс. Чак посмотрел на него с удивлением.

– Ты, что, яйца мне морочишь? Уэс пожал плечами.

– Я же не по этой части.

– Ха! Зеппо бы паралич разбил, узнай он, что кто-то здесь о нем никогда не слышал.

– Этот «кто-то» – я. Чак начал смеяться.

– Он агент. Да не простой, а великий – по крайней мере, так он считает.

– Он твой агент тоже?

– Если бы. Зеппо берет только тех, кто уже и так на коне. Сейчас он агент Уитни. Думаешь, этот старый прохиндей не пытался ее трахнуть? Еще как.

Уэс не сумел скрыть удивления.

– Зеппо Уайт трахнул Уитни Валентайн Кейбл?

– Нет же… только пытался. Что уже плохо.

– Да ему же самое малое семьдесят.

– И что? Думаешь, после шестидесяти пяти часы показывают только полшестого?

– Слушай, оставил бы ты меня в покое. – В голосе Силвер чувствовалась тугая пружина. – Как ты вообще сюда попал?

– Я же тебе сказал, – терпеливо произнес Захария. – Я все шестнадцать лет думал о тебе. Теперь я свободен и хочу, чтобы ты была моей.

Она фыркнула от смеха.

– Ах, я польщена! – Потом с иронией добавила: – Мне показалось, Захария, что я для тебя слишком стара. К тому же ты слишком стар для меня – это уж точно.

Пропустив мимо ушей ее иронию, он сказал:

– Я хочу тебя, Силвер. На сей раз – навсегда. Каков наглец! А сколько самодовольства!

– Возможно, ты не обратил внимания, – холодно сказала она, – но этот ужин устроен по поводу моей свадьбы. Я вышла замуж.

– Как думаешь, за сколько я смогу выкинуть его из твоей жизни? По-моему, особо раскошеливаться не придется.

– Какой же ты подонок! Всю жизнь считал, что за деньги можно купить все, да? Так?

– Если хочешь, мы можем это проверить, – мягко предложил он.

Раздраженно вздохнув, она поднялась из-за стола. Уэса нигде не было видно – куда же он, черт возьми, подевался! И она порхнула в сторону дамской комнаты.

Поппи, которая очень чутко реагировала на происходящее, подскочила и направилась за ней.

Мэннон заметил, что Чак куда-то испарился, и не преминул остановиться у соседнего стола и поприветствовать свою бывшую жену.

– Привет, Мэннон, – сдержанно сказала Уитни.

– Прекрасно выглядишь, – ответил он не менее сдержанно.

– Ты тоже.

Они не разговаривали несколько месяцев, и возникла некоторая неловкость. Но Мэннон бросился вперед очертя голову, хотя и знал: половина сидящих за столом отчаянно пытается их подслушать, особенно Зеппо, которому до всего было дело.

– Я хочу с тобой кое о чем поговорить. Она повертела основание своего бокала.

– О чем?

– Не сейчас.

– Почему?

Он показал на сидящих.

– Сама не догадываешься?

– Привет, Мэннон, – воскликнула Айда Уайт, перехватывая его взгляд.

– Мэннон, мальчик мой, – обрадовался Зеппо. – Я слышал, ты подумываешь о роли, от которой отказался Рейнольдс. – Он погрозил пальцем. – Не делай этого. Ни в коем случае.

– И не собираюсь.

– Вот и хорошо.

В отдалении Мэннон увидел Чака. Зачесались кулаки – врезать бы этому слизняку по челюсти. Почуяв неладное, Уитни быстро сказала:

– Была рада видеть тебя.

И тут же отвернулась, надеясь, что он уйдет.

К столу подошел Чак. Выглядел он неплохо, пока рядом не оказывался Мэннон, и тогда становилось ясно: Чак – всего лишь худшая копия.

– Ого – мой старый кореш! – воскликнул он. – Как делишки?

Мэннон не считал себя другом Чака, хотя когда-то они были близки. Он также не считал себя обязанным соблюдать условности с этим болваном, поэтому пропустил его слова мимо ушей.

Чак оскорбился.

– Какого хрена ты выпендриваешься? – вскричал он воинственно. – Нечего тут вынюхивать вокруг Уитни, если ты мне даже «здравствуй» сказать не желаешь.